Психология

Не печалься из-за ерунды, ерунда же из-за вас не печалится.

Жена в семье ГЛАВНАЯ!!! А если муж думает, что это он все решает, значит она еще и умная!!!

Тебе скучно? Сидишь один одинешенек? Никто не звонит? Набери долгов!

Маша позвонила Мише в сотый раз, лишь для того, чтобы напомнить о том, что бегать больше за ним она не собирается! Пусть знает, что такое женская гордость!

Этим летом я хочу поехать на море. Такая у меня традиция - каждое лето хотеть поехать на море.

Счастье - это когда ты просыпаешься и высыпаешься одновременно.

Забыть вас? Что вы! Мне бы для начала вас запомнить!...

Если мужчина отказывается мыть за собой посуду, все просто – кормите его яблоками.

Если мужчина разбросал по комнате носки - разлейте по кухне борщ.

Кругозор некоторых людей - это круг с нулевым радиусом. Они называют его точкой зрения.

Самый редкий вид дружбы – это дружба с собственной головой.



ХИТ-ПАРАД ВОПРОСОВ К ПСИХОЛОГУ:

Скажите мне, чего я хочу?

Объясните мне, как научиться расслабляться, но при этом учтите, что у меня ни на что нет времени.

Мне нужно расстаться с парнем, но так, чтобы он продолжал меня любить.

Как мне бросить человека, которого я не хочу бросать?

Как обрести уверенность в этом мире сволочей и подонков?

Как мне объяснить моей жене, что если она меня оставит, это будет лучше же для нее?

Как мне перестать чувствовать и начать, наконец, нормально жить?

Хочу расхотеть хотеть.

Я боюсь свою жену. Хочется, чтобы она тоже меня боялась.

Покажите мне, как вы работаете, только не на мне - мне нужно принимать решение, взять вас к себе терапевтом, или нет.

Меня раздражает, когда мой муж угрожает меня убить. Как не раздражаться?

Скажите, а ваш социальный статус действительно может помочь мне?

Я сильная и уверенная в себе женщина, я никогда не жалуюсь ни на какие свои проблемы. Почему все меня считают беспроблемной и никто не хочет помочь?

Я толстый никчемный прыщавый урод. Почему девушки не видят моих достоинств?

Научите, как правильно бросать женщин, а то они почему-то хотят объяснений.

Я прочитал очень много книг по психологии. Это бред какой-то. Докажите, что это не так.

Я изо всех сил пытаюсь успевать и на работе, и дома. Где мне нужно приложить еще усилия, чтобы наконец начать успевать?

Я всегда очень тороплюсь, слишком подгоняю события... Хотя, как мне кажется, вы тут не поможете.

Мой ребенок плохо ест, заикается, боится других детей и у него энурез. Как заставить его хорошо есть?

Я очень люблю парня, а он меня нет... Как ему за это отомстить?

Он меня бьет, издевается и постоянно угрожает разводом. Вы можете объяснить ему, что развод - это уже слишком?

У меня очень-очень-очень сложная проблема. Уникальная просто. Я был уже у многих психологов... Никто не помог... Чем вы лучше?

@темы: психология

---

Психологические расстройства («Psychology-Science»)
Основные симптомы и синдромы психических расстройств.

---

---

13 признаков того, что вы тратите жизнь впустую и даже не замечаете этого
1. Вы тратите слишком много времени на вещи, которые этого не стоят.
Видеоигры. Телевизор. Интернет. Много еды. Много алкоголя. Список можно продолжить. Взгляните на свою жизнь серьезно. Где и как вы проводите большую часть своего времени? Это приносит вам пользу? Это ведет вас к лучшей жизни?

2. Вы много жалуетесь.
Вы жалуетесь на свою работу, своего босса, свою зарплату, своих соседей или своего супруга? Если это так, вы ничего не меняете, а лишь распространяете вокруг себя негативную энергию. Попробуйте говорить о том, что вы любите, а не о том, что вам не нравится, и результат не заставит себя ждать.

3. Вы не питаете свой ум.
Тихий пруд в отсутствие течения затягивается тиной. То же самое происходит и с вашим умом, если вы не сохраняете его активным и не изучаете новые вещи. Проблемы и испытания только тренируют и закаляют ваш ум.

4. Вы ведете негативный внутренний диалог.
Если вы говорите себе, что вы недостаточно умны, чтобы получить повышение или начать бизнес — это правда. Если вы говорите себе, что для перемен вы слишком устали — это правда. Что бы вы ни говорили себе, это становится вашей действительностью. Держите мысли под контролем, и жизнь начнет им соответствовать.

5. Вы не чувствуете вдохновения.
У вас есть страсть к чему-нибудь? Должно быть что-то такое, что вы любите делать. Попробуйте открыть для себя нечто по-настоящему волнующее и заниматься этим как можно больше.

6. Вы не планируете свое будущее.
Конечно, замечательно жить «сегодня» и «наслаждаться моментом», но иногда нужно загядывать вперед, чтобы увидеть, куда вы хотите прийти. Если у вас нет цели или плана, то вы похожи на лодку, которая бесцельно дрейфует в океане, надеясь оказаться где-нибудь в хорошем месте. Согласитесь, глупо ждать этого.

7. Вы проводите слишком много времени с людьми, которые не способствуют вашему росту.
Легко застрять, болтаясь с людьми, которые не заставляют вас быть лучше. Рядом с ними вы всегда будете оставаться на прежнем уровне. Таких «друзей» можно назвать «энергетическими вампирами». Они высасывают из вас жизнь и не дают ничего положительного взамен. Окружите себя людьми, ориентированными на рост, чтобы стать одним из них.

8. Вы зависимы от вашего телефона.
Подумайте только, сколько времени вы тратите на любимую «игрушку»? А какие отношения от этого могут пострадать? Вы из тех, кто пишет СМС и зависает в интернете, обедая с семьей? Тогда вы просто теряете драгоценные моменты близости — или те минуты, которые можно посвятить планированию будущего.

9. Вы тратите деньги на ненужные вещи.
Существует разница между «мне необходимо» и «я хочу». Многие люди утопают в кредитах, но в руках у них всегда гаджеты последних моделей. А ведь на самом-то деле нам нужно не так уж много: еда, вода, крыша над головой и любимый человек рядом. Все остальное — просто бонусы.

10. Вы не высыпаетесь.
Сон имеет решающее значение для хорошего здоровья. Если вы слишком заняты, чтобы высыпаться, или просто имеете дурную привычку бодрствовать до трех часов утра, то пришло время пересмотреть свои приоритеты.

11. Вы не заботитесь о своем теле.
В том, что еда и спорт важны для здоровья, нет ничего нового. Но положительное влияние сбалансированной диеты и физических упражнений не ограничивается только потерей веса. Улучшаются и ваше психическое состояние, и общее самочувствие.

12. Вы не выходите из зоны комфорта.
Не бойтесь брать на себя риск, способный улучшить вашу жизнь. А также имейте в виду, что есть различие между «риском» и «просчитанным риском». У любого риска есть возможность быть смертельным, но просчитанный риск — тот, в котором вы взвесили все варианты и таким образом придумали хороший, разумный план действий.

13. Вы живете жизнью, которая вам не нравится.
Вы действительно счастливы? Если нет, то пора что-то менять. Даже чувство удовлетворенности не говорит о том, что вы живете полной жизнью. Сделайте все возможное, чтобы она стала захватывающей и приносила вам удовольствие.

Если какой-либо из этих 13 пунктов про вас, не отчаивайтесь. Вы всегда можете внести изменения. Но первое, что вам придется сделать, — избавиться от идеи, что вы не можете ничего изменить. Чаще всего самым большим препятствием является ваш собственный образ мыслей. Так начните с него. Меняя мышление, меняйте жизнь.

---

---

---

И он говорит ей: «С чего мне начать, ответь, — я куплю нам хлеба, сниму нам клеть, не бросай меня одного взрослеть, это хуже ада. Я играю блюз и ношу серьгу, я не знаю, что для тебя смогу, но мне гнусно быть у тебя в долгу, да и ты не рада».
Говорит ей: «Я никого не звал, у меня есть сцена и есть вокзал, но теперь я видел и осязал самый свет, похоже. У меня в гитарном чехле пятак, я не сплю без приступов и атак, а ты поглядишь на меня вот так, и вскипает кожа.
Я был мальчик, я беззаботно жил; я не тот, кто пашет до синих жил; я тебя, наверно, не заслужил, только кто арбитры. Ночевал у разных и был игрок, (и посмел ступить тебе на порог), и курю как дьявол, да все не впрок, только вкус селитры.
Через семь лет смрада и кабака я умру в лысеющего быка, в эти ляжки, пошлости и бока, поучать и охать. Но пока я жутко живой и твой, пахну дымом, солью, сырой листвой, Питер Пен, Иванушка, домовой, не отдай меня вдоль по той кривой, где тоска и похоть».
И она говорит ему: «И в лесу, у цыгана с узким кольцом в носу, я тебя от времени не спасу, мы его там встретим. Я умею верить и обнимать, только я не буду тебя, как мать, опекать, оправдывать, поднимать, я здесь не за этим.
Как все дети, росшие без отцов, мы хотим игрушек и леденцов, одеваться празднично, чтоб рубцов и не замечали. Только нет на свете того пути, где нам вечно нет еще двадцати, всего спросу — радовать и цвести, как всегда вначале.
Когда меркнет свет и приходит край, тебе нужен муж, а не мальчик Кай, отвыкай, хороший мой, отвыкай отступать, робея. Есть вокзал и сцена, а есть жилье, и судьба обычно берет свое и у тех, кто бегает от нее — только чуть грубее».
И стоят в молчанье, оглушены, этим новым качеством тишины, где все кучевые и то слышны, — ждут, не убегая. Как живые камни, стоят вдвоём, а за ними гаснет дверной проём, и земля в июле стоит своём, синяя, нагая.

---

---

Как потерять себя («Psychology-General»)
Статья только ставит диагноз и отправляет с ним к специалисту. Но иногда, главное принять этот диагноз. Причем и родителям и детям.

"Я хочу рассказать о том, как устроить самую большую ловушку, цена которой — потеря самоценности. Мой рецепт потери себя прост, для этого понадобятся:

- детская любовь и желание быть любимым;
- родители и другие значимые взрослые, уже потерявшие себя;
- травматический опыт;
- укрепление защит от повторения этого опыта;
- нежелание что-либо менять и осознавать.

Как готовить?
После того, как все ингредиенты собраны, приступим к пошаговому выполнению рецепта. Сначала нужно взять чистую, абсолютно слепую и всепрощающую детскую любовь и смешать ее с жизненно важным желанием взаимности от родителей. Будьте внимательны на этом этапе, здесь может возникнуть сильное искушение добавить страх быть брошенным, но он нам понадобится позже, как и все специи травматического опыта. Затем возьмите родителей, можно вместе с учителями в школе, воспитателями и прочими значимыми для ребенка людьми.

Теперь внимание: важный момент — родителей надо выбрать таких, которые хотят, чтобы у ребенка получилось лучше, чем у них самих, возлагающих большие и конкретные надежды на свое чадо, пристально наблюдающих за всем, что происходит в жизни их детей, но совершенно забывающих понаблюдать за своей собственной внутренней жизнью, чувствами и неотплаканными горестями. Думаю, этот ингредиент найти не составит труда.

Дальше их нужно перемешать в следующих пропорциях: взять родительскую боль и стыд за себя и спроецировать их на ребенка, тщательно перемешав до однородной массы. Далее придать получившейся массе правильную форму. Правильная форма — это та, которая одобряется кем-то значимым для родителя и переведена в автоматический неосознаваемый режим. Вы можете взять наиболее распространенные формы, например: «Хорошие девочки не злятся, злиться — это очень плохо» или «Мальчики не должны плакать, плакать — это стыдно», ну, или на худой конец «Чтобы тебя любили мужчины нужно знать хорошие манеры, писать грамотно и пукать фиалками». Думаю, у опытных кулинаров опыта человеческого таких форм хранится достаточно.

Дальше возьмите ребенка, слитого с родителем и нуждающегося в любви и принятии, и начните его травмировать. Используйте для этого правильные формы, проецируйте родительский травматический опыт, перемешивайте все это и, периодически сжимайте полученную массу. Можно это выполнять в виде сцен: «О! Ты получил пятерку! Вот теперь я тебя люблю!», «Не смей на меня злиться! Иначе я буду наказывать тебя полным игнорированием и безразличием!», «Вот ты посмотри — все люди как люди, вот Петя из соседнего подъезда — молодец, Вася — умница, а ты вообще ничего не можешь!». И не забудьте главный ингредиент: «Никогда никому не показывай, что тебе плохо, не ной, не злись, всегда улыбайся, допускай только ПОЗИТИВ!»

После достаточного количества родительского отвержения, когда ребенок в чем-то неудобен или напоминает о своем собственном родительском стыде или боли, нужно добавить учителей, воспитателей и, может быть, других родителей, которые схожи в травмированности. Это позволит закрепить эффект и значительно пошатнет веру ребенка в том, что он может быть любимым, успешным и счастливым, оставаясь таким, какой он есть.

Самое главное в этом рецепте — не добавлять ничего, что может помочь ребенку узнать свои сильные стороны, таланты, способности, и, самое главное, ни в коем случае не позволяйте ему получить опыт любви и принятия со всеми его двойками, ошибками, неудобствами, неуспехами и прочими неизбежными жизненными данностями. Отсутствие опыта такого принятия навсегда поможет избавиться от попыток ребенка быть собой и жить своей полноценной жизнью, по своему сценарию.

Продолжайте передавать свои болячки и поддерживать формирование новых столько лет, сколько сможете. Получилось 16 — not bad, как говорится. Но «британские ученые сообщают», что некоторым удавалось сваливать все свое не пережитое на ребенка 30, 40, и, боже мой, 60 лет! Осталось чуть-чуть, мы уже подходим к финишной прямой.

По мере взросления ребенка, когда он начнет проявлять себя ОЧЕНЬ СТРАННО, обозначая, чего он хочет и чего не хочет, ставя условия стучать, прежде чем зайти в его комнату, а то и ванну, делайте все, что бы сделать его виноватым. Это очень просто. Можно, например, схватиться за сердце, если чадо говорит какие-нибудь ужасы из серии «Мам, я решил стать ветеринаром, в МГИМО не хочу». Можно еще использовать номер под названием «Да я тебе всю жизнь отдала, а ты так со мной теперь, да?!» и обиженно уйти. Можно использовать более мягкие варианты — признавать мнение ребенка, но попутно, как бы между делом, искать поводы для демонстрации того, что он — бестолочь такая, никому кроме родителей не нужная — может, конечно, попробовать, но «все равно у тебя ничего не получится, я же знаю».

Проверяем результат

«А как определить степень готовности?» - спросят меня любители такой кулинарии. И тут у меня заготовлен ответ:

1. Смотрите на зависимость от оценки окружающих
Если теперь уже выросший ребенок делает выводы о своей ценности, опираясь на лайки в соц сетях или количество подписчиков — дело близится к успеху — потеря себя удалась, теперь опорой стала оценка окружающих, которая держит крепче любого наркотика.

2. Смотрите динамику
Еще один способ проверить готовность — посмотреть динамику. Если она похожа на: «О! Да я гений! Я сотворю великое!», а через какое-то время «Я полное ничтожество, не вижу смысла жить в этом ужасном мире» — я вас поздравляю — это самый высокий результат, которого можно достичь в этом мастерстве.

3. Обращайте внимание на формы
Я про те «формы», которые «правильные».
Если единственный способ самоподдержки — это убеждения, похожие на: «Нужно быть все время на позитиве, не допускать грусти, всегда улыбаться и никому не показывать ничего, кроме своей силы, успешности и улыбки» — 5 баллов, форма была выбрана правильно, человек, скорее всего, не сможет стать самодостаточным и по-настоящему счастливым. Если все оставить как есть, его самое частое переживание будет — пустота, а единственная опора — интеллект.

Когда все усилия могут пойти насмарку?
К счастью, даже эти вышеперечисленные признаки готовности не являются достаточным основанием утверждать, что дело сделано до конца. Если после всего пережитого у человека еще осталась хоть какая-то надежда на то, что можно жить по-другому и есть силы дойти до специалиста, то вся проделанная работа по потере себя может превратиться лишь в горький опыт, ставший особой ценностью — ценностью просто быть.

---

музыка

---

Самомуд

Храч тяжело дышал, вперив взгляд озлобленных глаз в чёрные провалы дула наставленной на него двустволки. Кровь из рассечённой прикладом брови заливала его правый глаз, запёкшейся коркой стягивая кожу над веком и соскальзывая вниз по щеке мелкими багровыми каплями. Руки, крепко стянутые за спиной просаленной верёвкой, судорожно напрягались, пытаясь ослабить тугой узел и вырваться на свободу. Туда, к горлу ненавистного старика, посмевшего поставить его на колени и угрожать оружием. Разорванная на груди рубашка обнажала худую угловатую грудь Храча, которая яростным хриплым дыханием содрогалась под висящим на шее крестиком. На шее вздувались тугие синие вены и царапины, украшавшие его кожу с левой стороны, влажно поблескивали и кровили. На драных джинсах с расстёгнутым ремнём чуть вышне паха также темнели пятна крови, но то была не кровь Храча… Старик, дрожащими руками вцепившийся в двустволку, стоял прямо посреди сумрачной комнаты гниловатой избёнки. У его ног валялось перевёрнутое кресло, а чуть дальше, ближе к углу в котором, словно затравленный волк, ощерившись сидел Храч, опрокинутый стол с отломанной ножкой. Обстановка душной комнаты всё еще хранила в себе следы борьбы, двух поединков, развернувшихся этим тяжёлым августовским вечером в избе деда Андрона. И сам он, израненный и помятый, с разбитой губой и сломанным носом, выглядел едва ли не хуже своего пленника с расцарапанной грудью. По мокрой седой щетине старика со лба и носа, вперемежку со слезами, струился липкий горячий пот и капал на грудь с подбородка. Тельняшка темнела потными грязными кругами на груди, животе, подмышками. Своя кровь, чужая – перемешались и слились в одно грязное липкое месиво. Слезящиеся, полуслепые глаза деда Андрона часто моргали и дёргались как при нервном тике. Пленник же безотрывно жёг старика ненавидящим взглядом и издевательски оскаливал зубы, словно не сомневаясь, что тот не сумеет совладать с собой и осуществить смертоубийство. Дед готов был зарыдать в полный голос, двустволка было начала подрагивая опускаться вниз… Но одного взгляда ему хватило, чтобы взять себя в руки и изойти в приступе демонической ненависти. Взгляд в сторону дивана с перевёрнутой постелью и порванными подушками. Туда, где, обхватив колени руками, среди пуха и рваных простыней с пятнами крови, ничком лежала его внучка. Колени, покрытые синяками и кровоподтёками. Колени, которые Храч выворачивал в стороны, когда насиловал пятнадцатилетнюю девочку… …Эта изба сразу приглянулась Храчу, как подходящий вариант. Стояла она на отшибе, деревенские,как оказалось, деда Андрона не любили и побаивались. Вот и исключалось присутствие непрошенных гостей. К старику никто не заглядывал. Ближе к вечеру, пока старик всё ещё был на сенокосе, парень решил немного поживиться. За счастье на тот момент Храч принял бы и сотню рублей с тарелкой сытных щей, так что бедность старика его не смущала. Он не планировал более задерживаться в этом Богом забытом селе, поэтому поживиться и позабавиться было ему весьма кстати. Как он делал уже не раз и не два… То,что он обнаружил в убогой обители старика превзошло все его ожидания… Неслышно прокравшись под самым заборчиком в зарослях крапивы, Храч осторожно проскользнул в скрипучую калитку и замер в тени черёмухи. Никто не вышел, и лая собаки он не услышал. Старый кобель Андрона – Кузюк - издох ещё месяц назад, задолго до появления Храча в селе, а новой собаки дед не завёл. Ржавая цепь с пустым ошейником мрачно валялась у завалинки, извиваясь кольцами. Замок на дверь, по деревенскому обычаю,повешан не был, и Храч беспрепятственно проник внутрь… Проник внутрь, не зная того, что оставляя дом без присмотра, угрюмый и мнительный дед Андрон ВСЕГДА закрывал его на замок… Впрочем, вряд ли бы от посягательства в чужую избу Храча остановило бы даже то, что он бы знал этот факт. Особенно, если бы он заранее знал, что в избе совершенно одна внучка старика – Алёнка - в одном халатике, которая приехала проведать деда только этим утром… Пока Храч рылся в скудных сбережениях Андрона, девочка находилась в бане. Если бы она задержалась там ещё на пару минут, возможно, ничего бы и не произошло… Но она, устав от жара, довольно быстро сполоснула прохладной водой молодое упругое тело, накинула халат и вышла из бани… Храч вздрогнул и моментально юркнул в печной застенок, как только протяжно скрипнули двери в сенях. Рука уже сжимала побелевшими пальцами заточку, а лоб покрылся липкой плёночкой испарины. Драться со стариком не входило в его планы, он рассчитывал просто убежать: около трёх тысяч он нашёл на самом дне ящика комода и положил в карман. Это его устраивало. Убивать ему не хотелось. Он делал это уже и раньше. За двадцать три года он успел немало наворотить, за что и пользовался в «своих кругах» уважительной «репутацией». Два срока. Первый по малолетке. Но брали его всегда на мелочах. Если бы он был пойман на убийствах, сидеть бы ему на нарах ещё много лет, но… Он был слишком хитрым и изворотливым сукиным сыном… - Дед… - Алёнка недоумённо уставилась на перевернутые ящики комода и разбросанные по полу вещи, стягивая на груди халатик, - ты вернулся, деда?.. Ты зачем… Сердце Храча бешенно запрыгало под рёбрами от звуков этого нежного девичьего голоса: у него не было женщины уже три недели. Мозг тут же отключился, уступая место инстинктам животного, не знающего пощады и жалости. Похоть, разжигающая внутри огонь, обострила все низменные желания. Едва только Алёнка осторожно шагнула из кухни в проём комнаты, минуя затаившегося в застенке Храча, как вместо того, чтобы бежать, возбуждённый видом едва прикрытого молодого тела, подонок вырос за её спиной… Швырнув девочку на пол, Храч мгновенно прыгнул на неё сверху и, зажимая её рот грязной пятернёй, свободной рукой начал задирать полы халата. Обезумевшая от ужаса и неожиданности, Алёнка умудрилась укусить руку, вцепившуюся в её губы, и сбросить с себя похотливое потное тело насильника. Но девочкин пронзительный крик был тут же оборван размашистым ударом руки, отбросившим Алёнку на мягкие подушки дивана, стоящего в углу. - Заткнись, сука!.. – свистящий шёпот у самого уха, обдал её волной вони нечищенных зубов, а рука мерзавца уже искала пути к глубинной сущности её невинного тела… …Снова и снова, как безумный или одержимый, Храч насиловал, сжимал и терзал уже обмякшее и ноющее от боли тело Алёнки. Слюни заливали его подбородок, а глаза горели демоническим блеском. В эти моменты, он словно перевоплощался из человека в грязную тварь, не имеющую ничего общего с людским родом. Боже, да он и был этой тварью!.. И словно вспышка или озарение откуда-то сбоку, врезался в его череп, словно очередной оргазм, приклад двустволки деда Андрона… С хрипом, Храч скатился с Алёнки сжимая в руках раскроённый кровавый висок, а сапог старика уже вновь бил его под рёбра, по лицу, по ногам и рукам… Но затуманенным от боли сознанием, насильник всё-таки уловил возможность ускользнуть из-под ног деда, и, вскочив на ноги, вцепился в двустволку мёртвой хваткой. Разбитым лбом Храч врезался в лицо Андрона, разбивая ему нос и губы. Другой на месте старика сразу бы осел на месте и пал очередной жертвой свирепого выродка, но тот был не таков. Опьянённый ненавистью и шоком, бывший десантник только харкнул кровью в лицо подонка и молниеностно ударил его коленом в пах… Храч рухнул на колени, подставив голову под удары и выпустив из рук ружьё деда, и сразу же град ударов вышвырнул его сознание из избитого грязного тела. Мрак сошёлся перед глазами чёрным кольцом, а когда мерзавец пришёл в себя, он был уже привален спиной к углу и накрепко связан… …Старик сипло дышал, было видно, что силы покинули его крепкие узловатые руки, но взгляд оставался всё так же полон боли и ненависти. На диване еле слышным шёпотом бредила Алёнка, зажимая порваным халатом кровотечение между коленей. Два ствола бездонными жерлами смотрели в бездушные зрачки животного, хрипяшего в углу, со связанными за спиной руками… - Стреляй, козёл!.. – казалось, издевательский смех, слетающий с губ Храча, издаёт сама Преисподняя, - кишка тонка!.. Отпусти, и я тебя не трону!.. Слышь, ты?!. Я просто уйду, если ты молчать обо всём будешь!.. Алёнка на диване протяжно застонала. - Счас внученька, Алёнушка, потерпи!.. – голос старика сломался и звучал пронзительной струной, - счас в больницу поедем, вот только закончу я с этим… Потерпи, Алёнушка!.. Счас я, потерпи… Храч внезапно замолк. Его лицо охватила смертельная бледность. Похоже, нервы его всё-таки сдали. А может, он просто почувствовал, что Андрон всё-таки выполнит задуманное. Так или иначе, умирать ему не хотелось. - Старик, отпусти… - теперь в голосе слышалась дрожь и унижение, а еще страх, - я ж не со зла, старик. Так получилось… Я тебе деньги верну!.. - А ей?!. – дед кивнул в сторону дивана, на глазах его стояли слёзы, - ей-то вернёшь разве, сынок, а?!. Ты оставь это себе всё, с собой забери… Я тебя похороню, сынок, не бойся… И никто не узнает, это ты точно подметил… Ты глаза закрой, сынок, так легче будет… И тебе, и мне… Закрой. Да закрой ты, нелюдь!!! Храч дрожал. Глаза его слипались сами по себе, но он знал, что через секунду после того, как он их сомкнёт, дед застрелит его. Всё, что отделяло сейчас парня от смерти – это только глаза, устремлённые с мольбой на своего убийцу. И в них тоже стояли слёзы. Но не раскаяния… Но словно с Небес, голос эхом отдался в каждой клеточке убогого мозга насильника. И слова эти были адресованы не ему: - Ружьё опусти! Опусти, я сказал!.. Слезящиеся глаза старика скользнули к двери. В проёме стоял мрачный силуэт, в руках у него был пистолет. Дуло было направлено прямо в голову Андрона. На лице обросшего волосами человека не читалось никаких эмоций. Мёртвое лицо. Лицо, словно маска. Сутулые, но широкие плечи, грубые пальцы, мощный торс под легким свитером. И рука, которая не дрожала и сжимала пистолет… - Нет… - в дрожащем голосе деда звенело отчаяние, - нет, пожалуйста!.. Он… Он же УБИЛ мою внучку!.. Нет… - Два шага назад! – железные нотки в голосе незнакомца, и он медленно подходит ближе, - Я сказал, ОПУСТИ РУЖЬЁ!.. Брезгливо бросив взгляд по рыдающему голому телу Алёнки, человек кивнул Храчу. Тот непонимающе, но обрадованно кивнул в ответ. Тонкими пальцами он начал нащупывать за поясом свою вторую маленькую заточку. Теперь на его лице читалось всё то же наглое и издевательское выражение. - Отойди от него и опусти ружьё!.. Дед Андрон был готов упасть без сознания, от отчаяния сердце вдруг бешенно сдавило. «ОН НЕ МОЖЕТ ПОМЕШАТЬ МНЕ! – мысль билась в виске раскалённым железом, - ОН НЕ МОЖЕТ ОТНЯТЬ ЕГО У МЕНЯ!.. Я ДОЛЖЕН ЕГО УБИТЬ! ОН УБИЛ МОЮ ДЕВОЧКУ!..» Прежде чем Храч успел что-либо сообразить, старик хрипло гаркнул и дёрнул в его сторону, уже было опускающимся, стволом двустволки. Грянул выстрел. С криком боли и ненависти Храч мешком рванулся под ноги старику и вцепился зубами в его лодыжку. Закричала Алёнка. Сам же дед со стоном повалился на пол рядом со своим пленником, хватаясь за простреленное колено. И только человек с пистолетом сохранял полное спокойствие и неподвижность. Из дула пистолета струился сизый дымок. Храч наконец нащупал заточку и, истерично хохоча, коленями забрался на грудь деда Андрона, капая в его перекошенное от боли лицо слюнями. Человек перерезал верёвки, стягивающие руки насильника и за ворот поволок его к двери. Двустволку он отшвырнул пинком ноги. - Дай я убью его! – визжал Храч, упираясь в пол и стены руками и ногами, - Я его убью! Пусти меня!.. - Выстрел слышали! На нары хочешь?!. – слова словно звонкая пощёчина отрезвили насильника, и он, опираясь на плечо своего спасителя поспешно заковылял к двери… А на полу, обнимая за шею, истекающего кровью деда, плакала поруганная Алёнка. Андрон потерял сознание. Девочка выла, закусив губу, и, всхлипнув, замолчала. Её взгляд упал на отброшенное под тумбочку ружьё… …Храч и человек с пистолетом уже оставили далеко позади дом деда Андрона и бежали по высокой траве к ближайшей рощице, как услышали выстрел. Это в доме застрелилась пятнадцатилетняя девочка, устроившись на полу рядом со своим раненым дедушкой. А он так и не пришёл в себя… …Тяжело дыша, оба беглеца привалились к поваленному стволу коряжистой берёзы. В лесу уже загустел мрак. Теперь путь назад был для обоих заказан. Оставалось только бежать прочь. Храч нервно хихикал, опустив голову на руки, человек с пистолетом молчал. Так они сидели минуты две, не произнося ни слова. - Фух, ты кто, братка, будешь? – наконец нарушил молчание Храч, распластав свои губы в счастливой улыбке, - Ловко ты его!.. Бах и всё!.. Рожа мне твоя знакомая… Как на меня напоролся-то, а?.. - За тобой шёл, - потирая уставшие глаза, ответил тот и слабо улыбнулся в ответ, - знаешь ты меня, говнюк… Храч настороженно замер, напрягся, но потом вновь расслабленно улыбнулся обезоруживающей улыбкой. Фыркнул и поднялся на ноги. Растёр одеревеневшие мышцы ног, хихикнул. - То-то я и смотрю, знакомая рожа, - Храч подмигнул смотрящему в одну точку незнакомцу, - ладно, потом разберёмся. Рвать отсюда надо, пока село на уши не встало. Ай-да!.. - Сядь!.. Липкий пот вновь покрыл и без того потное и грязное тело Храча, когда он через плечо оглянулся на своего спасителя. В лицо ему смотрел ствол пистолета. И глаза. Глаза, сводящие с ума, такие знакомые и опасные… Такие ненавидящие и убийственные… Из-под кустистых бровей человека, потерявшего в жизни всё… - Сядь. У тебя ещё есть время меня вспомнить. Храч сделал шаг в сторону, дуло последовало за ним. И взгляд. И этот взгляд он уже видел. Видел когда-то давно. Но тогда, это был другой человек… Боже, нет… Он не мог стать таким!.. Это не может быть ОН… Это же… Нет!.. Храч бросился в заросли, но, споткнувшись о пень, рухнул в траву, боком нарпоровшись на острый сук. Человек с пистолетом уже настиг его и за волосы оттянув голову Храча назад, дышал ему в ухо. И от этого дыхания пахло смертью… - А теперь, вспоминай!.. Всё!.. – человек задыхался от ярости, с наслаждением проводя дулом пистолета по затылку жертвы, - меня ты уже вспомнил… А теперь, ВСЁ!.. Всё, что произошло тогда, ублюдок!.. Расскажи, что ты чувствовал тогда!.. Вспомни… …Храч преследовал эту девушку с самого вокзала. Сначала он просто хотел стянуть у неё сумочку, но его приятель Ус придумал кое-что получше. У самого подъезда они заметили, что девушка достаёт из сумки ключи. «Она в хате одна! – так тогда сказал Ус, - вот тебе и тема!». «Да, клёво!» - ответил ему Храч и они поднялись за ней на третий этаж… Это было больше двух лет назад в большом городе. Они прошли пролётом выше и, дождавшись, когда она отопрёт дверь, вломились в квартиру следом… Они даже не стали её насиловать, просто собрали деньги и безделушки и собирались уже уходить, когда заявился этот псих. Её парень или муж, не так важно… Они почти забили его ногами, когда он вытащил откуда-то из-под плинтуса «ствол». Храч был умнее и схватил избитую девушку, защищаясь ей как щитом. Что до Уса – он сразу поймал пулю и сдох,поливая кровью из башки линолеум. Храч тогда хотел просто уйти, но этот тип махал пистолетом перед лицом и угрожал. -«Я ей башку отрежу!» - шипел Храч, сжимая шею девушки и скользя по её щеке лезвием ножа. -«Думаешь это разумно – угрожать тому, кто запомнил твоё лицо?!.» - шипел её муж, кружа вокруг них. -«Брось пушку, урод! И мордой в пол! Я её убью!..» -«Саша, пожалуйста!..» -«Замолчи, Нина! Тихо!.. Я тебя застрелю, сука! Брось нож, а то…» -«Пошёл ты!.. С дороги, говорю!..» -«Я тебя пристрелю!» -«Да ты!..» И он выстрелил. Он не блефовал. Храч почувствовал, как дёрнулось и обмякло в его руках тело девушки, а из её рта брызнула кровь. Он толкнул её в объятия психа и кинулся на него. Тот и не думал стрелять ещё раз. Он упал на колени рядом с истекающей кровью женой, выронив пистолет… Пуля, предназначенная подонку, пробила плоть любимой им женщины… Пуля, принёсшая ей Смерть. Храч на секунду замер, а потом опрометью бросился из квартиры. Почему-то он не стал тогда убивать того, кто спустя столько времени нашёл его самого именно с такой целью… …Храч дрожал всем телом, понимая неизбежность своей смерти. А человек, похоже, упивался этими мгновениями как игристым вином. Он пьянел от близости столь желаемого возмездия как от опиума. Он ЖИЛ для этого всё это время… - Зачем меня от старика спас?.. – прошипел Храч, хотя прекрасно знал ответ на этот вопрос и сам. - Я не мог тебя отдать ему. Ты заставил меня её убить, сволочь! Как я мог отдать ему тебя?!. Знаешь, а она умерла. Как и твой дружок. Я нашпиговал его свинцом! Я ему всю башку разворотил!.. - Заткнись!.. - Пошёл ты!.. Я же в бега ушёл! Я тебя, гада, искал!.. Я за тобой следы нюхал и в затылок тебе дышал, ради этого!.. Я всё потерял!.. Что ты тогда чувствовал?!. Я хочу это услышать!.. - Мне было приятно ласкать её шею и грудь!.. …Один за другим патроны разрывали черепную коробку Храча, разбрасывая брызги его мозгов и крови на руки и куртку Александра Иволгина, юриста, когда-то застрелившего собственную жену по вине этого человека… Выродка… Того, из-за кого Александр потерял последние остатки своего разума… Но он не стал подобен ему. Раздосадованно он вытащил обойму: забыл оставить один патрон для себя… Чтож, уже всё равно. Он выполнил своё предназначение. Тяжело поднявшись, он побрёл назад, в сторону дома Андрона, надеясь успеть перевязать его кровоточащее ранение пока тот не отошёл в мир иной. Хотя, там уже наверняка есть люди… А он?.. -«Эй, Нина, я его нашёл! И наказал!» - Александр счастливо улыбался, подставляя лицо начавшему накрапывать дождику. -«Я знаю, милый…» -«А что теперь?..» -«Теперь ты можешь вернуться ко мне. Я так по тебе скучаю!..» -«Я тоже…» …А тело Храча со снесённым черепом так и осталось лежать под дождём. Душу на небо не пропустили. Да и была ли она у него?.. Деда Андрона не успели доставить в больницу – он умер от потери крови. Его похоронили рядом с Алёнкой, в одной оградке. Иволгин наложил на себя руки в СИЗО. Теперь он вместе со своей женой там, на верху, пытается забыть весь этот кошмар… …Но даже ТАМ это вряд ли возможно…

@темы: рассказ

---

Пока ты спишь

Макс не спал уже четверо суток, перебивался как мог на транквилизаторах, глаза ввалились, в носу свербило, разум затуманивался. Наверное, всё началось с тараканов. Когда Макс со своей девушкой переехали в эту съёмную квартиру эти твари просто кишели везде: на стенах, в щелях пола, падали ночью с потолка... Неоднократно Макс ловил мерзких тараканов, выползающих из-под его одежды, когда сидел на парах в Универе и торопливо их смахивал, пока не заметили одногруппники. Впрочем, и на пары он давно перестал ходить. Сна, покоя, а может и рассудка его лишило невероятное происшествие... Однажды, ночью его разбудило щекотание чего-то ворсистого и мерзкого на его щеке. Содрогнувшись от отвращения он смахнул с себя дрянь, как он полагал, огромного таракана... Краем глаза он заметил как эта мерзость упала на щеку его подруги Нины и метнулась под её верхней губой... Щелкнув кнопкой ночника, Макс замер на месте от ужаса и отвращения, когда увидел как тонкий волосатый слизкий червь с множеством ножек стремительно скрылся в носу Нины!... Макс тряс Нину за плечи, а она всё никак не хотела проснуться, открытые глаза её были затянуты плёнкой, пульс еле прощупывался... Тварь внутри медленно душила её... Теперь-то Макс начал понимать почему его подруга последнюю неделю так странно себя вела: жаловалась на головную боль, недомогание и почти постоянно СПАЛА, ссылаясь на недомогание... К тому же её мучил адский голод... Но вот наконец Нина открыла глаза, ничего не понимая разозлилась на Макса за то что он её разбудил, а тот, в свою очередь не посмел ей рассказать о своём ужасном открытии... Но он решил бороться... С того момента Макс не отходил от подруги ни на шаг и ни на секунду не закрывал глаза, поджидая мерзкую тварь. Следующей же ночью он дождался: с отвращением он смотрел как в полумраке, скудно освещаемом слабым светом ночника, из носа Нины выползло гадкое скользкое мохнатое щупальце и заскользило по её щеке. Макса передёрнуло от отвращения, когда он увидел насколько длинной оказалась тварь - конец червя уже сполз на пол, а его хвост был ещё внутри головы Нины. Нащупав сухого раздавленного таракана, червь впился в него своим крошечным зубастым ротиком и начал медленно заползать обратно... Макс не смог удержать вопль и резко включил свет - с шипением червь торопливо скрылся в черепе его подруги!.. А Нина даже не проснулась... Следующей ночью Макс поджидал тварь уже чётко осознавая свою цель. Червь был слеп, такой вывод Макс сделал наблюдая как тварь на ощупь и наугад ползала накануне ночью. Был готов примитивный но действенный план - рука парня сжимала кухонный нож, готовая разрезать мерзкого паразита, решившего выползти на ночную охоту. В голове гудело от недосыпания, глаза закрывались, а руки начали мелко подрагивать. Возможно поэтому вдобавок к нервному напряжению рука предательски подвела Макса в решающий момент... Едва головка червя выползла из носа Нины на 10-15 сантиметров - он резанул ножом, но лезвие пройдя рядом с тварью лишь рассекло щёку подруги! Брызнула кровь и пронзительный крик Нины оглушил Макса!.. От боли ещё не проснувшись до конца подруга вскочила на постели, хватаясь за лицо, и под её пальцами мерзкий червь шипя и извиваясь снова проник внутрь черепа!.. А самое ужасное, что словно в замедленной съёмке Макс успел рассмотреть, что червь успевал жадно всасывать в себя хлещущую кровь из раны На щеке Нины!.. Максу начало казаться что он попросту сошёл с ума.... На кровати со связанными руками и ногами и заклеенной пластырем щекой лежала Нина и... вновь спала беспробудным сном!.. Очнувшись прошлой ночью с разрезанной щекой и увидев в его руках нож, Нина хотела было сбежать, называла его маньяком и полоумным, когда он пытался ей всё это объяснить. Но, конечно, он не мог этого допустить, он должен был избавить её от живущего внутри неё паразита, пока тот не доканал её полностью... На этот раз в руках Макса были здоровенные портняжные ножницы и он снова был готов к охоте... Глаза уже не закрывались а от недосыпания просто остекленели и ввалились глубоко в глазницы. Снова ночь - и снова мерзкий червь полез наружу... Едва дыша Макс подкрался на расстояние удара и мучительно долго принялся выжидать.... Тварь немного погрызла запёкшуюся корку крови на щеке девушки и вновь скользнула вниз - на подушку и к полу... Наверняка вновь решила полакомиться дохлыми тараканами. Ждать больше было нельзя - блеснула холодная сталь ножниц и тело червя было разрезано одним точным взмахом! Брызнула зелёная слизь из порваного тела паразита и пронзительный вой перерастающий в шипение! Выронив ножницы, Макс отпрянул назад, с ужасам глядя, как голова его девушку превращается в огромный клубок неистово извивающихся червей!.. Мерзкие черви, подобные тому, что отрезал Макс ножницами вылезали из обеих ноздрей, ушей, выскальзывали из-под век Нины, изо рта! "Щупальца!!! Это всего лишь щупальца!" - осенило Макса и отчаяние сменила в его страдающем мозгу необузданная и невыносимая жестокость!.. ...С первыми лучами солнца силы покинули Макса и он медленно начал проваливаться в сон, так и сжимая в руке окровавленные ножницы... На его коленях лежало практически обезглавленное тело Нины, всё в сгустках слизи и обрывках волосатых щупалец. Всю ночь Макс неистово вонзал ножницы в череп своей подруги пытаясь уничтожить наконец адскую тварь... Похоже, ему это всё-таки удалось - всё "гнездо" паразита было раскурочено в кровавые клочья... Теперь можно поспать... Жаль, что спасти подругу не удалось, но, по крайней мере, Макс попытался... Даже кровавая победа остаётся победой. Макс провалился в спасительный сон, в абсолютную пустоту без сновидений.... И конечно же ему было неведомо, что в тот момент, когда он спокойно спал, из его ноздри выползла тварь похожая на червя и поползла по его щеке…

---

музыка

@темы: музыка

---

Дурное предчувствие

Когда – то давно, когда я училась еще на первых курсах, мне приснился любопытный сон. Я не помню его начала, да и до конца его досмотреть не получилось, но кое что осталось в памяти, и я запомнила это очень хорошо. В том сне я обнаружила себя в железнодорожном купе. Я была одна, но дверь в коридор была открыта. Выйдя, я осмотрелась. Мое купе оказалось в середине вагона, остальные двери тоже открыты. Кроме меня, в вагоне никого не было, но откуда-то снаружи доносились голоса. Я отодвинула шторку и выглянула в окно. Десятка три людей, очевидно, других пассажиров, стояли у вагона и о чем-то возбужденно переговаривались. Вокруг под тяжелым серым небом была неподвижная степь, поросшая желтоватой травой. Я поспешила к выходу. Спустившись на землю, я увидела, что вагон, в котором я была, стоит отцепленный на запасном пути, а рядом, в нескольких метрах проходила основная железнодорожная ветка. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулась степь, покрытая невысокими холмами. Наш вагон и рельсы были единственными признаками цивилизации и выглядели чужеродными на фоне такого пейзажа.
Между тем, я узнала от других пассажиров, что произошло. Ночью, пока все спали, наш вагон отцепили от остального состава и отогнали на запасные пути, что, в общем – то, было очевидным. В толпе оказался и проводник вагона. Выглядел он как типичный выходец из Средней Азии и на плохом русском пытался успокоить пассажиров, которые, впрочем, не сильно переживали, однако о причинах остановки он ничего не говорил.
- Не знаю. Не знаю, скоро поедем. Скоро поедим. Все хорошо.
Постояв вместе со всеми некоторое время, я решила вернуться в купе. Когда я забиралась по лестнице в вагон, то с удивлением заметила, как сильно он запылился. Я села на свое место и стала смотреть в окно. Стекло покрывал толстый слой пыли и мелкие царапины. Наверное, пыль нанесло ветром из степи. Вскоре, в купе вернулись мои попутчики, остальные пассажиры также разошлись по своим местам и только проводник остался снаружи, ходил вдоль вагона, осматривая его и чему – то улыбаясь.
Во сне прошли день, ночь, и наступило новое утро. Я снова была в том вагоне одна. Выйдя наружу, где, как и вчера, толпились пассажиры, я обратила внимание, насколько шаткой и скрипучей стала железная лестница. Пассажиры шумно обсуждали исчезновение нескольких человек. Чей – то муж, чья – то сестра, чей – то друг, чья – то дочь, чей – то отец – всего пять человек пропали за прошедшую ночь. Местность вокруг вагона была уже неоднократно осмотрена, однако, люди уверяли, что никаких следов пропавших они не нашли. Проводник, с хитрой улыбкой говорил, что понятия не имеет, куда могли подеваться пропавшие, но пообещал, что на ночь запрет входные двери. Ему никто не верил. В толпе я нашла своих соседей по купе, с ними все было в порядке. Я попросила их будить меня, когда они соберутся выходить из вагона в следующий раз. Мне не хотелось оставаться там одной.
Люди еще некоторое время возмущались произошедшим, требовали от проводника объяснений, просили его связаться по радио с ближайшей станцией или, хотя бы, объяснить, где мы сейчас находимся, но тот лишь улыбался и говорил, что ничего не знает.
- Поезд поехал другая дорога. Отцепил вагон. Не знаю. Скоро поедим. Другая дорога – не знаю где мы. Все хорошо.
Так ничего и не добившись, вечером все разошлись по своим местам. Зайдя в купе, я увидела, что мои руки испачканы ржавчиной. Я держалась за поручни, когда вылезала и забиралась в вагон, но утром мои руки были чистыми. Поручни проржавели за один день.
Следующей ночью я не спала. С первыми лучами солнца я вышла в коридор и стала ждать. Мои соседи тоже не спали, но остались в купе, я видела их, а они меня. Вскоре из других купе в коридор стали выходить пассажиры. Появился и проводник, он открыл двери в тамбур, которые действительно запирал на ночь. Некоторые люди пошли на улицу, другие вернулись на свои места. Я осталась в коридоре. Несмотря на царившее вокруг оживление и шум, из двух купе так никто и не вышел. Я сказала об этом проводнику, но он отмахнулся от меня. Это заметили другие. Вместе мы открыли двери и увидели абсолютно пустые купе. Людей не было ни на верхних полках, ни в багажных отделениях. Не было никаких следов, они просто исчезли. Исчезло еще пять человек.
Мы окружили проводника и потребовали от него объяснений. Мы дали понять, что не шутим. Несколько мужчин избили его, но так ничего и не добились. Проводник плакал, клялся и божился, что ничего не знает. В вагоне было несколько детей разного возраста. Мальчик лет шести ехал вместе со своей бабушкой. Несмотря на нависшее напряжение, казалось, что ни мальчик, ни его бабушка не понимали, что происходит. Они с безмятежным видом подходили к пассажирам, мальчик тянул их за рукав, разговаривал и что – то показывал им, потом его одергивала бабушка и они шли дальше. Краска на нашем вагоне облупилась, обнажив ржавый метал. Стекла в окнах помутнели и покрылись царапинами. Рельсы запасного пути заносило песком, а главный путь и вовсе исчез. Я не знала, замечал ли это кто – то кроме меня.
Вечером, сидя в купе, мы решили дежурить парами. Мы пытались как – то организовать дежурства и с другими пассажирами, но никто никому не доверял. Все предпочли просто запираться на ночь, но с двумя соседними купе мы договорились, что будем стучать друг другу в стену каждые пол часа, что бы знать, что все в порядке.
Я дежурила первой. Со мной дежурил мужчина. Он был одним из тех, кто избивал проводника. Мы сидели в напряженном молчании, лишь стук каждые полчаса разрывал плотную тишину. За окнами была кромешная тьма, смотреть туда не хотелось. Отдежурив, мы разбудили остальных. Я была вымотана и почти сразу заснула. Во сне я слышала стук и знала, что пока все нормально.
Проснулась я от того, что кто-то громкого барабанил в дверь купе и кричал. Я была одна в купе. За оконным стеклом метались тени, с улицы кто – то пытался заглянуть внутрь. Я открыла дверь и на меня набросились с расспросами о пропавших людях. Я сказала, что спала последние несколько часов и ничего не знаю. Оказывается, последний час наше купе не отвечало на стук, а последние полчаса они пытались выяснить, что случилось, но дверь была заперта, а окна занавешены. Мои попутчики пропали пока я спала. Также выяснилось, что пропало еще несколько человек, в том числе и проводник.
В этот день никто не выходил на улицу. Все сидели в своих купе и напряженно вглядывались в соседей. Я же осталась одна. Меня испугала прошедшая ночь, но еще больше пугала предстоящая. Я прошлась по вагону, просилась в другие купе, где еще оставались люди, но меня никто не пустил. Мне не доверяли. Никто никому не доверял. Я выбралась из вагона, спрыгнув на землю – последние ступеньки лестницы уже превратились в труху и наступать на них я не рискнула. Я стояла у проржавевшего насквозь вагона и вглядывалась в степь. Сверху давило тяжелое осеннее небо. Казалось, что в мире больше ничего не осталось. Ко мне подошел мальчик со своей бабушкой. Он требовательно подергал меня за рукав, а его бабушка стояла рядом и снисходительно улыбалась.
- Что ты хочешь, малыш?
- Тетя, купите себе день жизни? Хотите? – мальчик протянул мне листок, разлинованный по времени, на подобии ежедневника: 9:00, 10:00 и так далее до 21 часа. В другой руке он держал блокнотик, из которого, очевидно, и вырвал этот листок.
- Сколько он стоит? – спросила я.
- Сегодня – сто рублей.
- Простите его, ребенок играет просто… - бабушка протянула руки, что бы увести малыша, но я остановила её.
- Нет-нет, постойте. Я куплю. Вот сто рублей.
Мальчик забрал у меня деньги, потом молча и старательно нацарапал что–то огрызком карандаша на своем листочке, который и протянул мне.
- Вот! Держите! Теперь сработает.
- Спасибо.
Я аккуратно сложила листок и убрала его в карман, провожая взглядом эту странную пару. Они прошли вдоль вагона, мальчик махал руками и что–то оживленно рассказывал своей бабушке, подбирал камешки с земли, рассматривал их и кидал прочь. Потом они не без труда забрались в вагон, а я постояла еще немного и вернулась в свое купе.
Для меня ночь прошла спокойно. Утром обнаружилась пропажа еще нескольких человек. В большинстве купе, теперь оставалось всего по 2-3 человека. Одиночек, вроде меня тоже прибавилось. Все вышли на улицу и пытались решить, что делать дальше. Мужчины спорили и ругались, женщины плакали. В изрядно поредевшей толпе я высматривала мальчика и его бабушку.
- Привет! Я хочу купить у тебя еще один день. Сколько это стоит?
- Сегодня сто пятьдесят, но для вас можно и за сто!
- Почему так?
- Сегодня вам ничего не грозит.
- Откуда ты знаешь?
- Ну знаю… Просто.
- Я куплю, вот 150 рублей.
- Как хотите, тетя.
Мальчик достал свой заметно похудевший блокнотик и вырвал из него листок. Потом начертил на нем что – то карандашом и протянул мне. Он уже собрался идти дальше, но я остановила его.
- Ты всем продаешь такие листки?
- Продаю всем! А предлагаю только кому надо. Вчера было надо вам.
- А откуда ты знаешь, кому «надо»?
- Просто знаю.
- Малыш, а что будет, когда твой блокнот закончится?
- Не знаю, - мальчик пожал плечами с самым беспечным видом.
- Ты знаешь, что тут происходит?
- Не знаю… Забирают нас, просто… Ладно, тетя, мне пора! А то бабушка потеряет…
Он ушел, а я осталась разглядывать листок, который он мне дал. Люди вокруг меня волновались, они собирались оставить вагон и уходить, но не могли решить в какую сторону двигаться. Холмы, поросшие выгоревшей травой, обступали нас со всех сторон. Серое небо стремительно темнело. В конце – концов наступил вечер и было решено продолжить обсуждение завтра. Все потянулись ко входам в вагон.
Неожиданно раздался скрежет метала и испуганные крики. Окончательно проржавевшая лестница не выдержала веса очередного пассажира и развалилась прямо под ним. Мужчина, забиравшейся в вагон, упал и довольно сильно поранился. Его перебинтовали и все же затащили внутрь как и всех остальных. Я забиралась последней и видела, что рельс уже совсем не осталось. Колесные тележки вагона глубоко увязли в сухой степной земле. Кое – где сквозь трухлявый метал уже пробивалась рыжеватая трава. Внутри дела обстояли не лучше. Отделочные панели разрушались, покрывались плесенью. Обивка сидений протерлась, пол прогибался под ногами, все скрипело и шаталось.
Ко мне в купе зашла девушка и молодой мужчина. Они также остались одни и думали, что провести ночь вместе будет безопаснее. Я не возражала.
- К вам подходил этот мальчик с блокнотом? – спросила девушка.
- Подходил, - ответил мужчина.
- И что? Вы купили себе день жизни?
- Конечно же нет! А Вы купили?
- Да.
- Перестаньте! Это же просто смешно! Ребенок играет, а Вы…
- Пожалуйста, сделайте для меня кое–что, - обратилась я к мужчине, протягивая ему приобретенный сегодня листик, - сохраните это у себя до утра.
- Вы серьезно? Ну, если Вам от этого будет легче…
Мужчина забрал у меня листок и сунул его в карман. Мы еще немного поговорили и я не заметила как заснула.
Разбудил меня грохот и звон разбившегося стекла. Я открыла глаза и увидела, что оконная рама нашего купе развалилась, а стекло выпало наружу. Над холмами уже брезжил рассвет. В его свете я увидела девушку. Она сидела на полке забившись глубоко в угол и смотрела на меня безумными глазам. Молодого мужчины нигде не было. На полке, где он сидел я нашла свой листок.
Девушка была напугана и не реагировала на мои вопросы. Я оставила её и вышла в коридор. Ковровая дорожка уже давно истлела, но теперь в полу были сквозные дыры, через которые тянулись стебли травы. Осторожно пройдя по коридору я вышла из вагона. Нас осталось не больше дюжины. Все были напуганы и растеряны. В центре стоял мужчина и говорил, что мы должны уходить. В руках он держал ружье. Остальные слушали его. Я искала глазами мальчика с блокнотом, но не находила. Страх медленно охватывал меня. Вдруг где – то совсем рядом раздался пронзительный звонок. Все вокруг с недоумением уставились на меня. Я невольно попятилась назад. Звонок звенел где – то совсем рядом, буквально, у меня над ухом. В растерянности я посмотрела по сторонам, стала ощупывать себя и поняла, что это звонит мой будильник. Он, словно рыболовный крючок, зацепил мое сознание, стремительно вытягивая его в реальность. Мне пора было просыпаться. Испытывая непонятную смесь ужаса и облегчения, я последний раз оглянулась по сторонам. Будильник требовательно звенел, и за мгновение до того, как открыть глаза, я увидела мальчика. Он держал в руках пустую обложку своего блокнотика и смотрел на меня глазами, полными слез. Солнечный свет ослепил меня. Люди, ржавый остов вагона в холмистой степи, осеннее небо растаяли, уступая новому утру, но оставили после себя ощущение неудовлетворенности, недосказанности. Никогда больше я не видела этот сон.
Это воспоминание я бережно храню уже много лет. Я никогда и ни с кем не обсуждала его, и, пожалуй, я никогда по настоящему не задумывалась, что оно может означать. Это мое глубоко личное переживание и я даже не буду пытаться объяснить, чем оно для меня является.
А еще я никогда не думала, что запишу этот сон. Но, иногда в жизни что–то меняется. Иногда – это просто путешествие. И сейчас я еду в своем купе, навстречу чему – то новому, и пишу этот текст. За окном проносится привычный пейзаж – пожелтевшие после жаркого лета леса и неказистые деревни подступают к самым рельсам, зажимая их, навевая приятную грусть и тоску. Наш поезд мчится на юго-восток и к вечеру мы вырвемся в степь, по которой будем ехать всю ночь.
Конечно, все это не причина делиться самым сокровенным. Но час назад ко мне в купе зашел мальчик лет семи. Мы посмотрели друг на друга и поняли, что знакомы. Он протянул мне блокнотик и уже хотел что – то сказать, но тут в купе вошла его бабушка. Она извинилась и увела своего внука. Они были уже коридоре, когда до меня донеслась последняя её фраза: «Подожди, малыш, еще рано».
Это не дежа вю, не фатализм. Я не помню начала моего сна, и я не смогла узнать чем он закончился. Я рассматриваю своих попутчиков, и думаю о том, что ждет нас через несколько часов. Странно, сейчас я не испытываю ни волнения ни страха, но у меня дурное предчувствие насчет этой поездки.

@темы: рассказы на ночь

---

Секс: боль: зубы

Меня одного смущает, что врачи называют свою деятельность "практикой"?(с)
(откуда-то из сети)

Положение тела в принципе казалось удобным, смущало лишь одно - я не мог пошевелиться. Открыв глаза, я обнаружил себя в ярко освещенном медицинском кабинете без окон, но зато с двумя дверьми. Одна была открыта и за ней можно было разглядеть темный коридор какой-то поликлиники. Вторая была заперта, из замочной скважины торчал ключ с небольшой биркой. Несколько ламп одновременно били в глаза. Я зажмурился и попытался отвернуться, но не смог: голова оказалась надежно зафиксированной в одном положении, равно, как руки, ноги, таз и плечи.
- Что за черт...- пробормотал я, мгновенно отойдя ото сна.- Эй, здесь кто-нибудь есть?
Голос эхом отразился от стен коридора и напугал меня не меньше, чем сама ситуация. Сразу вспомнились всякие "Пилы", "Хостелы" и прочие резни любыми подручными средствами. Не надо было мне смотреть все это - не вел бы себя, как придурок.
- Эй, что здесь происходит? Кто-нибудь слышит меня? Эй!
Ну именно, что как придурок.
Так никого и не дозвавшись, я внимательнее осмотрелся вокруг (насколько это вообще было возможно). Довольно быстро я пришел к выводу, что нахожусь в стоматологическом кабинете. Плохая вода, кариес, всякие там заболевания и напрочь сбитый режим питания делают свое дело повсеместно, так что не думаю, что кому-нибудь из вас, требуется описание специфики обстановки такого места, как стоматологический кабинет. Если все же требуется, то вам крупно повезло.
"Здорово,"- подумал я про себя: "Просто здорово. И что же это - начало ужастика или какой-то глупый сон?".
Мозгом ощущался неслабый провал в памяти: так, словно жизнь шла себе шла, подобно кинопленке, а потом вдруг чья-то рука беспощадно вырезала из нее кусок, наспех склеила два последовательно несвязанных между собой конца и вот ты тут - сидишь, привязанный к стоматологическому креслу. Такое бывает после наркоза, потери сознания или хорошего удара в челюсть. Я изо всех сил напряг память, силясь восстановить в голове предшествующие события.
Так, был день... Самый обычный рабочий день. Я сидел в своей каморке и монтировал рекламный ролик. Какой? Не то автосалон "Мазда", не то "Зауральские напитки"... Тьфу, блять, да при чем тут "Мазда" и "Зауральские напитки"?! Причем тут вообще все это?
"Дальше".
Так, ладно. Параллельно я списывался с тремя или четырьмя девками с сайта знакомств. Бабы - это моя страсть, я даже особо не бухаю. Очень уж люблю я телок и хорошенько потрахаться. А уж сколько у меня их было!..
"Ты идиот?!".
Хорошо, меня опять уводит в сторону. Что потом? Потом, как бы это очевидно не звучало, рабочий день закончился и я пошел домой. Стоп! Нет, не домой. Я договорился с одной из новых знакомых о встрече. Точно! Она мне сразу понравилась. Как же ее звали... Алиса, Арина, Анжела... Точно, Анжела! Она мне говорит (ну, то есть пишет): люблю, говорит потрахаться с огоньком, с задором; люблю разные игры ролевые и много чем могу удивить. О, как! А ведь не от каждой такие откровения услышишь при первом-то контакте. Словом, переписка была недолгой и я предвкушал веселый вечер. Сошлись мы на том, что она после работы заберет меня на машине.
- Точно, точно...
Помню, как вышел из студии, она мне посигналила, я сел на переднее сидение и... И больше нихрена не помню. Не помню я ни ее машины (белая какая-то), ни тем более лица. Ровным счетом ничего.
- Ролевые игры она любит...- проворчал я, сообразив, наконец, в чем собственно дело.

В этот момент в коридоре раздались шаги. Я вздрогнул, но мысль о том, что это всего лишь эротическая игра, расслабляла, и я уже более спокойно стал ждать ту, что вот-вот войдет в кабинет.
"А если мужик?"- подумал я и беззвучно засмеялся. Но потом меня пронял неописуемый ужас: "А если взаправду мужик?..".
Я съежился и затравленно уставился на дверной проем, и чем ближе раздавались шаги, тем сильнее росла моя уверенность в том, что у моего будущего партнера между ног имеется один неприятный нюанс. Это была катастрофа. Мне хватило доли секунды, чтобы раскаяться во всех своих беспорядочных связях, пожалеть о недавнем разводе, о существовании сайтов знакомств и Интернете как таковом. Я понял, что жизнь наша бренна, потуги тщетны, а стремления ничтожны... а еще, что моему очку сейчас грозит серьезная опасность.
Но нет, пронесло: через секунду в дверях появилась женщина и глупые мысли покинули мою голову. Я с любопытством изучал гостью. Фигуру ее скрывал длинный плащ, а лицо просторный капюшон, но под плащом все же проглядывались стройные ножки, а из-под капюшона спадали длинные, светло-русые волосы. Так что можно было с уверенностью сказать - это особь женского пола и вечер пройдет без неприятных сюрпризов.
- Привет,- поздоровался я.
- Здравствуй,- в голосе ее слышалась улыбка.- Располагайся поудобнее.
- Да ты знаешь...- хмыкнул я, с трудом оглядывая свое скованное тело.- Ты уже, кажется, обо всем позаботилась.
Она прошла к подсобному помещению, два раза провернула ключ и открыла дверь.
- Эй, знаешь, что я хотел сказать?
Таинственная особа повернулась ко мне. Я постарался разглядеть ее лицо, но не сумел.
- Игра в пациента и медсестру далека от оригинальности, но твой подход к делу заслуживает уважения!
Из-под капюшона раздался смешок.
- Может быть, ты развяжешь меня? У меня уже все тело затекло.
Она приложила палец к невидимому рту.
- Подожди меня пару минут и начнем.
- Ну ладно,- с сомнением протянул я и закрыл глаза, предавшись своим фантазиям.
Незнакомка тем временем вошла в подсобку и прикрыла за собой дверь.

Уже через минуту фантазии увлекли меня в мир блаженства, похоти и разврата. Особо приятно было осознавать, что в мире этом ты находишься не мысленно, как порой бывает лет в 13-14 в самый разгар пубертатного периода, а вполне себе физически и телесно, и вот-вот все начнется. Разыгравшееся либидо жгло меня изнутри, как закипевший чайник, и вскоре я не выдержал:
- Анжела, ну где ты там?
Дверь медленно открылась и даже я, уже порядком попривыкший к женским прелестям, немного подохренел. Красные туфли, белые чулки, элегантная шапочка с крестиком. Медицинский халатик настолько короткий, что без труда можно было увидеть кружевные трусики, и настолько тесный, что грудь, не стесненная бюстгальтером, вот-вот готова была вырваться наружу. А фигурка! Широкие бедра, крепкие, стройные ноги, плоский живот и все та же грудь, манящая и бесконечно соблазнительная. Сильная, хорошо загоревшая кожа бразильского типа, аккуратные ушки и длинные пальчики рук - словом, все, как надо и все, как я люблю.
- Вот это да!- хрипло протянул я, не без труда сглотнув.- Ты стоишь любой неожиданности.
Медсестра неспешно подошла к креслу, где я сидел, не имея возможности двинуться, и медленно, будто поддразнивая, села на меня верхом. Я считал себя опытным ходоком, но на этот раз я был по-настоящему ошеломлен. Единственное, что меня смутило, это марлевая повязка, скрывающая большую часть лица моей обольстительницы.
- Ну ты даешь, подруга,- выдохнул я.- Прежде, чем мы начнем, можно тебя кое о чем попросить?
Она посмотрела на меня и вопросительно изогнула тонкую бровь дугой.
- Можешь меня, наконец развязать? И потуши к черту эти лампы! У меня сейчас шары выпадут!
- Шары выпадут?- усмехнулась медсестра.
Я тоже улыбнулся.
- Я не про те шары. Ну так что?
Она провела одной рукой по моей груди, а другой по ноге. Я бы тоже с удовольствием пустил в дело руки, но пока не имел возможности.
- Ну давай,- проговорил я, часто дыша,- развяжи меня и приступим к делу.
Вместо ответа незнакомка наклонилась ко мне так близко, что я даже сквозь маску почувствовал ее горячее дыхание.
- На что жалуетесь, больной?- тихо и томно спросила она.
"Ладно,"- подумал я: "Игра твоя и правила тоже твои. Посижу связанным и слепым. Черт с ним, оно того стоит!"
- У меня зубы болят,- выдавил я, но тут же споткнулся.- Анжела, ты можешь хотя бы маску снять? Или у тебя там борода?
Она немного отстранилась и стала массировать мне плечи.
- Больной, не задерживайте очередь!- проговорила медсестра с игривым упреком.- Откройте рот, мне нужно сделать осмотр.
"Хрен с ней с маской! Может у нее там герпес или пара прыщиков!"- взвыл я мысленно, чувствуя, что от напряжения в штанах заклепки с них вот-вот полетят в разные стороны.
Я послушно распахнул рот.
- Так, что у нас тут...- медсестричка коротко глянула на мою полость рта.- Кариес.
- Да, кариес. Замучил.
- Заболевание десен.
- Болят, как проклятые!- поддакнул я.- Кровь постоянно идет, чешутся!
Тем временем ее рука оказалась на моем причинном месте и принялась исполнять неспешные, круговые движения.
- Зубной камень,- шепнула она, наклонившись к самому уху.
- Да... Да, зубной камень... Просто гранит...
А камень у меня, признаться, был в тот момент не на зубах, а в штанах. К этому времени я уже порядочно взмок и чуть не выл от нетерпения.
- Лечение может занять некоторое время,- прошептала она все так же на ухо.- Вы можете почувствовать боль.
- Я... Я потерплю,- справляться с дыханием становилось все труднее.- Начинайте, доктор. Начинайте!
- Вам потребуется обезболивающее. У меня есть хорошее средство из Германии,- с этими словами сестричка медленно опустилась вниз.
Я даже не заметил, как оказался без штанов.
- Да...- протянул я, задыхаясь.- Мне нужно обезболивающее!
Некоторое время я видел только ее голову, облаченную в накрахмаленную белую шапочку. Голова мерно приближалась и удалялась. Надо сказать, что свое дело Анжела знала на твердую пятерку. Настолько твердую, что я забыл, как меня зовут и какого цвета небо.

На самом пике первого акта она приподнялась и снова натянула маску. Я лишь мельком углядел ее лицо. Запомнить не успел, но достаточно было и того, что ни бороды, ни уродливых угрей эта маска не скрывала. Я не Петруха из "Белого солнца пустыни" и такая Фатима устраивала меня более, чем полностью.
- А теперь, когда обезболивающее подействовало, перейдем к лечению,- мурлыкнула она.- Откройте рот.
- Опять?- с улыбкой удивился я.- Я ведь уже...
- Я не могу Вас лечить, пока Ваш рот закрыт,- медсестра властно выпрямилась на мне.
Не в силах противостоять ее воле, я снова разинул рот.
- Шире.
Я повиновался.
- Еще шире!
Я растянул рот настолько, насколько это вообще было возможно и в этот момент между моими челюстями оказался какой-то предмет. Я удивленно уставился на медсестру.
- Последняя процедура,- с этими словами она отодвинула трусики в сторону и медленно опустилась, закатив от блаженства глаза.- Теперь... можно... начинать лечение.
"Любишь ты эти игры!"- с некоторым недовольством подумал я, в то же время окунаясь в океан неземного блаженства.
Я прикрыл глаза. Все шло как надо, пока я не услышал этот звук. Звук, от которого многих бросает в дрожь; настолько пронзительный и неприятный, что мурашки бегут по коже и кровь стынет в жилах. Я открыл глаза.
"Что за...".
Девушка сжимала в изящных пальчиках борма,шинку. Конусообразное сверло, посыпанное алмазной крошкой, крутилось так быстро, что его вращение было практически незаметно. Визг машинки, казалось, заполнял все звуковое пространство вокруг и иглой, настойчиво и верно, проникал сквозь ушные раковины прямиком к мозгу.
"Ты чего это?"- сказать я этого не мог, так что подумал.
- Начинаем лечение!- торжественно заявила медсестра.
Я протестующе замычал. Но что я мог сделать? Ничего. Я даже слова не мог вымолвить. Тем временем девушка стала медленно подносить машинку к моему рту.
"Твои игры заходят слишком далеко! Хватит!".
Сверло уже находилось в считанных сантиметрах от моего рта. Я вспотел сильнее прежнего и напрягся всем телом. Партнерше это понравилось:
- Да... Да!- простонала она.- Бойся еще! Бойся! Тебе страшно? Страшно, что я воткну тебе это в зуб? Страшно, что это сейчас разорвет твой зуб?
"Мать твою, конечно страшно!"
Еще оставалась надежда, что это всего лишь игра. Но надежда таяла с каждым сантиметром. И вот, бормашинка уже у меня во рту.
- С какого зуба начнем?- спросила девушка, чуть не хныкая от наслаждения.- С этого? Или, может быть, с этого? Вот! С него!
И в этот момент всякие мои надежды на то, что это лишь игра, полетели коту под хвост. Бормашинка безжалостно впилась в один из моих боковых зубов. В тот же миг я заорал. То есть хотел заорать, но не смог.
- Нет-нет,- стонала медсестра, все ускоряясь на мне.- Больной, положите язычок на место, иначе я могу его поранить!
- Ы-ы-ы! Ы-ы-ы!- взвыл я.
...Что в переводе с языка людей, привязанных к стоматологическому креслу и с заблокированным в открытом положении ртом, переводится, как: "Иди на хер ебнутая шлюха! Перестань это делать, блять!".

Пока что было не очень больно, но ужас происходящего сковал меня полностью. Каждый мой мускул напрягся так, что на нем можно было без затруднений перетянуть паром через Волгу. А извращенке только это и было нужно...
- Еще! Еще! Давай еще!- визжала она, прыгая на мне, как финалист родео и пропиливая мне то один, то другой зуб.- Давай! Давай еще!
Рот мой наполнился отвратительным запахом паленых зубов, а язык и десны покрылись слоем мелкой зубной крошки. Не помня себя от ужаса, я силился вырваться, но ремни крепко держали меня по рукам и ногам.
- Давай! Давай!- не унималась наездница, вонзая бормашинку то в один зуб, то в другой.
В какой-то момент машинка задела нервы, боль пронзила все мое тело электрическим разрядом и я сжался так, что казалось вот-вот полопаются мышцы. Мозг вскипел от такой перегрузки, а моя партнерша почти взревела от оргазма.
- Да! Да! Вот так! Еще! Вот так!
Но я не мог "так" специально и медсестра уже целенаправленно прислонила машинку к моим оголенным нервам. Это невозможно описать ни словами, ни картинками, ни танцем - только ощущениями. Я задергался, как безумный; из глаз хлынули слезы и, если бы не эрекция, я бы немедленно обделался под себя. От ужасающей боли каждая мышца в теле сокращалась с частотой иглы в швейной машинке, глаза готовы были выпасть из орбит, а стенки легких склеились меж собой, потому как воздуха в них не осталось - так отчаянно я пытался закричать.
- Вот оно! Вот хорошо! Вот так!
Бормашинка вонзилась в другой, еще не тронутый зуб. Мой рот был полон крошки и пыли, а душа страданий. Извращенка до того разошлась, что в какой-то момент потеряла контроль над орудием пытки, бормашинка выскользнула из ее руки, полоснула меня по внутренней стороне щеки и, так и не перестав работать, упала в жерлобок между щекой и боковым рядом зубов.
- Да! Да, сукин ты сын! Как тебе больно! Как больно!
В этот момент медсестричка словила оргазм, но что самое удивительное, кончил и я. К окончанию акта бормашинка уже разорвала мне щеку и сверлила не зуб, а челюсть, причем с наружней стороны. Я думал, что мой мозг и мое сердце не выдержат такого; я надеялся на это. Но нестерпимый зуд и сладкое почесывание во всех мускулах тела возвестили об окончании полового акта. А боль... Боль оставалась болью.
Медсестра отдышалась и, спохватившись, вытащила из моего рта бормашинку. Движения ее стали вялыми и замедленными. Тяжело дыша, она поднялась на ноги (в этот момент прозвучал характерный "чпок"), утерла лоб и проговорила:
- Спасибо, милый. Скоро мы продолжим лечение.
С этими словами она направилась к подсобке (может быть, там находилась ванная?). Описать свое состояние на тот момент я не в силах до сих пор. У меня были напрочь искалечены все боковые зубы, в мясо искромсано небо и, ко всему прочему, пробита щека и повреждена челюсть. С каждым глотком слюны я сглатывал привкус гари и множество зубных песчинок, гораздо меньших по размеру, чем крупинки соли, но при этом крупнее обыкновенной пылинки. А еще во рту была кровь. Относительно немного, но столько, что слюну нащупать языком уже не удавалось. Учитывая все это, я не мог полностью воспринять слова своей "дамы", но последняя ее фраза заставила меня ужаснуться сильнее прежнего:
- Анальный секс. Эффективное средство от любой болезни!
Ничего хорошего это явно не сулило...

Она дала мне "отдохнуть" минут десять. К этому времени я уже сумел справиться с первым шоком, хотя второй шок был не многим слабее первого. Я ощупывал языком объемистые дырки в своих зубах и ужасался, когда в кабинете снова появилась она.
- Продолжим,- усмехнулась под повязкой медсестричка.- Надеюсь Вы успели отдохнуть?
Я бы бросился к ее ногам и умолял о пощаде. Я целовал бы ее ноги. Я плакал бы навзрыд, лишь бы она не продолжала свою дьявольскую процедуру. Но я ничего не мог сделать со связанным телом и скованными челюстями.
Она снова села на меня, пор,х,нув, как бабочка и кратко продемонстрировав готовую к продолжению промежность. Но что за бес вселился в меня? Я тоже вдруг завелся.
- Вот и отлично! Вы готовы к лечению,- улыбнулась под маской женщина, меняя на бормашинке наконечник.
Теперь это был не тупой, конусообразный камень, а полноценное сверло - тонкое и длинное. Глянув на новое орудие пыток, я вздрогнул. Хотя, казалось бы, чего я еще мог бояться? Но я вздрогнул и именно в этот момент сестричка вновь "опустилась" на меня, но уже гораздо медленнее, покручивая тазом и настойчиво проталкивая "Керка" (как я сам его называл) туда, где по законам природы он вообще не должен был появляться.
- О, да-а-а...- протянула она и в тот же миг взвизгнула машинка.
От ужаса мои мышцы готовы были порвать любые ремни. Но ремни не рвались и все так же прочно держали меня на месте. Садист в маске блаженствовал, то ускоряя темп машинки, то сбавляя. И вот сверло снова направилось к моему рту.
"Нет! Нет-нет-нет! Нет! О, Боже! Боже!.."
И снова машинка у меня во рту.
- Сейчас будем чистить нервные каналы,- с наслаждением проговорила Анжела, заняв более удобную позу на мне.
Я смотрел, как вращающееся с безумной скоростью сверло заводится мне в рот, но не мог даже пискнуть. Только нелепые "О-о-о!!!" да "А-а-а!!!" - вот и все, на что я был способен. На какой-то миг Анжела прекратила фрикции, сев в глубокий прием.
- Только не крутись,- проговорила она и сверло машинки свирепо ворвалось в первый мой нервный канал.
Неприятно, да, когда дробится твой зуб, когда его осколки врезаются в твою щеку. Но что делать с болью? Что? Что делать, когда наконечник бормашинки начинает щекотать твой зубной нерв, а дойдя до определенного предела, стремительно наматывать его на себя? Ты можешь взвыть, сойти с ума и даже умереть - но боль эту ты перенести не сумеешь.
- Да! Да, давай! Продолжай, урод! Да!
Как она на мне плясала и извивалась! Это было какое-то дьявольское безумие. Нет и не может быть боли сильнее этой. Я терял от нее сознание и от нее же приходил в себя. Казалось ребра вот-вот хрустнут; меня попросту разрывало изнутри. Последние капли рассудка улетучились и теперь голову наполнял лишь отвратительный визг, да пульсировало жилкой одно единственное слово - боль. А обезумевшей от страсти извращенке только это и было нужно и она мучила, мучила меня, не давая пощады и не прекращая пытки ни на секунду.
К тому моменту, когда я кончил во второй раз и в очередной раз отключился, она "прочистила" мне шесть зубов, то есть восемнадцать нервных каналов.
Но нервы еще были живы...

Боль очищает. Только в тот момент я в полной мере осознал и прочувствовал эту фразу. Боль очищает.
Жидкости из меня за последний час вышло больше, чем имеется в организме любого здорового человека. Я потел, ссался и плакал. Все во мне было нарушено и сбито, я уже не мог здраво мыслить. Единственное, что оставалось во мне свободным, был мой язык. Я лихорадочно шарил им по зубам и раз за разом вздрагивал, отмечая про себя все новые и новые уродства.
Опять вошла медсестричка. И снова она перекинула свою аппетитную ногу через меня, дав поглядеть на самое сокровенное. И снова уселась своим самым сокровенным на мое самое чувственное. Я уже не воспринимал ее как женщину и даже как человека. Это был монстр, завернутый в привлекательную плоть.
"Да что же это со мной творится!!!"- изумился я, когда кровь снова прилила к нужному месту и я вдруг оказался готовым к бою.
"Интересно, она меня убьет?"- почти безразлично подумал я.
Словно слыша мои мысли, медсестричка заерзала на мне и проговорила:
- Не бойтесь. У нас еще никто не умирал.
Вместо того, чтобы как и прежде вскарабкаться на мой член, она слезла с меня и отошла в сторону. Вскоре она вернулась, держа в руках какое-то блюдо, напоминающее чем-то медицинскую утку. В ней я сумел увидеть маленькие иглы с острием на наконечнике.
- У вас большие проблемы с зубами,- проворковала медсестра, мягко усаживаясь на Керка.- Но мы это исправим, нужно только удалить нервы.
Удалить нервы. Удалить нервы... УДАЛИТЬ НЕРВЫ!!! А знаете ВЫ, как это делается?
Я лежал почти без сознания, в то время, как девочка трудилась и работала надо мной. Я глянул ей в глаза и понял, что в этот раз она хочет получить больше, чем за все предыдущие разы вместе взятые. А это значило, что мне конец.
- Давай-ка! Давай-ка подбавим огоньку!- едва сдерживая дыхание проговорила она и извлекла откуда-то из-за спины иглу.
Это была не просто игла. В пятнадцать лет мне однажды удаляли нерв из зуба. А делается это так: расчищается машинкой нервный канал, после чего в него аккуратно заводится хрень, более всего напоминающая саморез. Этот самый саморез, находясь в твоем нервном канале, вращается, наматывая на себя нерв, после чего случается рывок и р-р-раз! Нерва больше нет.
Вся эта процедура проходит за пять-семь секунд. Но не в моем случае...
"Боже милостивый, что ты творишь!!!"
Медсестра крутила иглу медленно и с наслаждением, в то время, как я готов был наизнанку вывернуться от нестерпимой боли. Обессиленный и изможденный я стонал жалобно и протяжно, в то время как ее стоны могли бы послужить звуковой подложкой для эксклюзивного порно.
- Давай! Давай! Да!!!- орала она в оргазме, выцеливая следующий нерв.
Она рванула иглу на себя, нервы остались там и на несколько секунд я потерял от боли сознание. Когда я снова вернулся к ужасной реальности насильница поочередно заводила иглы в каждый из открытых каналов. Я наблюдал за ее действиями глазами избитого теленка и молил, молил о пощаде, одним лишь взглядом и безуспешно.
- А теперь настал черед рентгена,- пропела она, слезая с меня.- Посмотрим, что у Вас там. Иглы нужны для того, чтобы видеть Ваши канальчики на снимках.
Пожалуй, это была самая безболезненная процедура из все перенесенных мной сегодня. Медсестра перемещала аппарат то к моей левой щеке, то к правой и делала снимки, засовывая руку мне в рот и прикладывая к нужному зубу что-то вроде небольшой пластиковой карточки. Покончив с этим, она удалилась мне за спину и некоторое время отсутствовала. Я слышал лишь ее тяжелое дыхание и побрякивания каких-то инструментов. Боль все не утихала и я плакал, всхлипывая носом и коротко подрагивая всем телом. Я никак не мог отойти от пережитого, да и смогу ли когда-нибудь? Мысль о том, что процедуры еще не закончены, что сумасшедшая сестра еще к чему-то готовится, а Керк(будь проклят он и имя его!) ни смотря ни на что по-прежнему находится в полной боевой готовности, нагоняла дополнительного ужаса. Хотя, казалось бы, куда еще-то...
- Ну вот,- жизнерадостно проговорила медсестра, выплывая из-за спины.- В принципе все в порядке, но один зуб меня очень беспокоит.
С этими словами она убрала все кроме одного снимки в небольшой конверт.
- Это мне на память,- пояснила медсестра и сунула оставшийся снимок в мой нагрудный карман.- А это тебе.
Она стянула с себя халатик, бесстыдно и даже с гордостью демонстрируя все свои прелести. Теперь на ней оставались только чулки, красные туфли, шапочка и марлевая повязка. Красотка снова водрузилась на меня, но только Керк был рад этой встрече, остальной же мой организм протестовал, как мог. А как он мог? А никак не мог.
- Зуб придется удалить,- заявила извращенка.
А чего я мог ожидать в этой ситуации?

Боль уже вошла в привычку, а мысль расслабить хоть одну мышцу казалась безумной и даже крамольной. Блондинка крутилась и прыгала на мне, как заведенная, бесконечно оргазмируя и безжалостно расшатывая щипцами "больной" зуб. Я чувствовал, как в области верхней челюсти ходит ходуном его корень. Но мерзавка не спешила, растягивая свое удовольствия и мои муки.
- Да! Да, сукин ты сын! Да! Хочешь еще больнее? Хочешь? А?
"Черт возьми, конечно, не хочу!"
- Хочешь еще, а? Давай, мужик! Тебе больно? Хочешь еще? А? А-а-а!..
"Господи..."
Зуб резко вылетел изо рта вместе с щипцами и ее рукой. Раздался самый протяжный и томный стон из всех, что слышали сегодня стены этого проклятого кабинета. Медсестра откинулась назад, облокотившись руками мои колени, и чуть не заплакала от блаженства. Причины моих слез были несколько иными. Минут пять или семь сидела она в такой позе; ее грудь вздымалась вверх и вниз от тяжелого дыхания, тело взмокло, капельки пота текли по загоревшей коже от шеи к пупку. Наконец она неспешно сползла с меня и вяло, с ленцой принялась одеваться.
"Неужели все?"- подумал я с облегчением, а потом горько добавил: "Теперь она меня убьет. Что ж, лучше смерть, чем такое лечение".
- Ну вот и все,- девушка, кажется, смеялась.- Четыре часа не есть и не пить. Ранка может поболеть. Полощите корой дуба и настойкой ромашки.
Она завернула что-то в стерильную салфетку и сунула в мой нагрудный карман, где уже лежал рентгеновский снимок.
- Это еще один сувенир,- пояснила медсестра.- На память о нашей встрече.
Затем она выпрямилась и ушла в подсобку, а, спустя несколько минут, вышла оттуда в плаще с накинутым капюшоном. В руках она держала шприц с каким-то препаратом. Я задергался, не смотря на очевидную бесполезность своих стараний. Но инстинкту самосохранения чужда человеческая логика. И он не хотел, чтобы меня так вот просто усыпили, как старого, отслужившего свое пса. Но шприц все же оказался у меня в вене (колола медсестра в бедро). Проведя процедуру, она снова наклонилась ко мне.
- Ты действительно был хорош. Это было бесподобно. Но теперь пора спать, мой милый.
Последнее, что я увидел перед тем, как сознание покинуло меня с легкостью бабочки, было ее лицо. Такое красивое и правильное. Без бороды.

* * *
Вот вы думаете, что после всего этого надо мной кружила стайка высококлассных специалистов и что они бережно восстанавливали мои искалеченные зубы под общим наркозом и в присутствии штатного психолога? Идти вам в задницу с такими заблуждениями, наивные албанские дети! Это Россия, мать ее! Мне дали обезболивающее, а хмурый, помятый оперок деловито переписал все мои показания, задав лишь несколько уточняющих вопросов. Приглашенный врач после короткого осмотра порекомендовал мне в кратчайшие сроки обратиться в клинику, а все тот же оперок, видя мое состояние, предложил водки. Пробитую щеку, правда, обработали и заклеили пластырем (бактерицидным!).
Несколько недель потребовалось мне, чтобы собраться с духом. Кушал кашки, пил тепленький чай без сахара и полоскал рот корой дуба и настойкой ромашки (мать их раз так!). Но боль была несносной, и каждое утро приносило лишь новые мучения. И вот в один из дней я двинулся в ближайшую государственную лечебницу, специально взяв талон на самое позднее время, чтобы оказаться последним пациентом и не задерживать очередь.
- Проходите, присаживайтесь,- деловито скомандовала тощая женщина лет пятидесяти.
Знали бы вы сколько решимости и самообладания потребовалось мне, чтобы заставить себя вновь переступить порог стоматологического кабинета! Но оказаться снова в кресле... это уже выше моих сил! Я тихонько и боязливо присел на самый краешек.
- Так, кто вы у нас?- женщина что-то искала в журнале.
Я назвал фамилию.
- Ага, вот он вы. На что жалуетесь?
- Ну как вам сказать,- протянул я неуверенно.- Доктор, прежде, чем начать лечение, можно я расскажу свою невеселую историю?
- Только если быстро,- усмехнулась врач и повернулась ко мне.- Рабочий день у меня не резиновый.
- Постараюсь кратко...
На протяжении всего рассказа специалист ни разу меня не перебил.
- ...и вот, суку ту поймали и судили. Я даже был на суде.
- Так ее признали вменяемой?- удивилась стоматолог.
Я картинно пожал плечами.
- Экспертиза показала почти полную вменяемость. Ряд отклонений, конечно, имеется, но не больше и не меньше, чем у нас с Вами. Теперь вы понимаете, доктор, чего мне стоило придти сюда?
- Могу себе представить,- улыбнулась женщина и мягко усадила меня на кресло.- Но не волнуйтесь, привязывать я вас не буду. Да и как мужчина вы меня не привлекаете.
Я нашел в себе силы улыбнуться.
- Давайте посмотрим...
Некоторое время (не больше минуты) специалист рассматривал то один, то другой мой зуб, орудуя во рту стальным крючком. Я ожидал, что она присвистнет или как минимум вскинет изумленно брови (эка, дружок, тебе досталось!), но никакой реакции не последовало.
- Странно,- только и изрекла она, отходя от кресла.
- Что странно?- спросил я и приподнялся на локте.
Та некоторое время в задумчивости покусывала дужку очков, после чего пояснила:
- Все зубы, которые вы называете "искалеченными" действительно нуждаются в лечении.
- Логично,- невесело усмехнулся я.
- Я имела ввиду, что они нуждались в лечении еще до того, как вы попали в руки этой... этого садиста.
- Но у меня ничего не болело!
- Заболело бы,- с уверенностью кивнула врач.- А удивительно то, что отверстия в зубах сделаны достаточно аккуратно, а каналы прочищены так и вовсе идеально. Вы даже не заметили, что я несколько раз вставила вам в канал иглу.
- Вы вставляли мне в зуб...
- Да,- кивнула она.- И если бы там был хоть кусочек нерва, то вы бы почувствовали боль. Но боли не было.
- Что вы хотите этом сказать?
- Ничего,- пожала плечами врач.- Только то, что зубы эти вам в любом случае пришлось бы лечить. Сейчас они полностью готовы к пломбированию. Это займет не больше сорока минут.
Я не знал, что и думать. Трудно было собраться с мыслями - нахождение в этом кабинете по-прежнему вызывало ужас.
- Вы говорили, что она оставила вам на память снимок удаленного зуба.
- Да.
- Он у вас с собой?
Некоторое время я копался в бумажнике, после чего извлек оттуда небольшую черно-голубую пленку.
- Вот,- я протянул снимок врачу.
Женщина некоторое время изучала его, после чего таинственно усмехнулась.
- Что скажете, доктор?
Она задумалась, переводя взгляд со снимка на меня и обратно.
- Скажу, что это все очень странно.
- Что странно?
- Странно, что этот зуб у вас не болел. Ну что, приступим к лечению?..
Я заметно вздрогнул, но женщина успокаивающе улыбнулась.
- Это будет не больно.

ВНЕЗАПНО (вместо эпилога)

С времен того случая прошло много лет. Только сейчас я решился описать его, но теперь он и для меня самого в памяти имеет немного другой, неожиданный оттенок. Я никогда не отличался адекватностью в поведении и вменяемостью мировоззрения. Четко выверенная логика действий чужда мне. Я из тех, от кого можно ожидать чего угодно.
К чему это я? Я долго думал, стоит ли делать эту приписку в конце. Поймет ли меня читатель? Не уверен.
Сейчас я нахожусь за компьютером и пишу эти строки. Рядом на диване играет рамкой для фотографий моя полуторагодовалая дочка. Замечательная девчушка, скажу я вам! А за спиной, облокотившись о мое плечо, сидит красавица жена и со смехом читает этот рассказ. Иногда она игриво тыкает меня в бок и спрашивает что-то вроде:
- А ты действительно думал, что у меня там борода?..
Закончу на позитивной ноте.
Ну и что, что у моей жены есть отсидка? И что такого в том, что она напрочь ебнута в постели? Зато я люблю ее. А наша дочка уже умеет есть ложкой.
Добра всем. Yootooev

P.S.: ни у кого нет проблем с зубами? У меня есть знакомый врач...

@темы: рассказы на ночь

---

Музыка

@темы: музыка

---

Лето

История реальная, во всяком случае ее герой ныне прибывает в плачевном состоянии в областной дурке. Его зовут Саша, обычный школьник, но вредных привычек никогда не имел, не курил, не пыхал и вообще вел себя практически примерно. Но есть нюанс, обожал издеваться над пожилыми в частности над бабушками. Кидался в них снежками, дразнил и в общем всячески травил. Так как своя бабушка у него умерла ( вероятно без его помощи не обошлось) приходилось ему отрываться на тех кого встречал на улице. Сам это объяснял тем что якобы весело и догнать они его не могут.

И вот однажды теплым июньским вечером, Саша шел домой с компьютерного клуба и увидел возле детских качель старуху. С виду казалось бы обычная пенсионерка, но Сашеньку что - то в ней насторожило. Во первых она стояла к нему спиной и вообще не двигалась , не единого движения, просто как столб. Во вторых ее туловище было слегка искривленно в бок. Саше надоело наблюдать за ней и он решил напугать странную старушку. Подкравшись на цыпочках сзади слегка толкнул ее и что было сил заорал надеясь тем самым нежданчиком вселить в нее ужас. Но испытать этот ужас пришлось самому. Старуха даже не дернулась, но повернулась к нему лицом так быстро, что тот вывалил кирпич прежде чем успел понять что к чему. Ее лицо было мертвецки бледным и сильно вытянутым вниз, бешеные глаза с огромными черными зрачками, а рот искривлен. В ту же секунду старуха страшно завыла, Саша заорал опять во весь голос как бы дав ей понять что испугался и совершил ошибку. Рванув пулей до дома со всех ног он заметил что уже почти стемнело и заодно тот факт что не слышит за собой погони. Никаких шагов, воя, ничего. Обернувшись же убедился в обратном, погоня была. Бабка гналась за ним бесшумно паря над асфальтом, с жутким оскалом указывая на него указательным пальцем. Сашу спасла машина с наркоманами, которая вылетела на полном ходу со двора. Уже будучи в больнице каждую ночь он видел старуху в окне, которая со страшным утробным рычанием пыталась войти. Пластиковые окна спасли его от страшной смерти но не спасли от дурки. Постоянно бившись в истерике и какая в постель убедил всех что ему там самое место. Там он не нашел покоя. Но сказал что старуха уже не ломится в окно а просто смотрит на него всю ночь, безумными глазами.

Историю поведал его отчим.

@темы: крипи

---

Начало

Небеса на замке. Ни одного солнечного луча не пробивалось сквозь густые серые тучи. Это могло означать лишь одно – на улицах будет пустынно, люди любят домашний уют, а он умножается многократно, когда на улице скверная погода.

Юмико стояла возле дома, боясь заходить внутрь. Счастливая семейная жизнь канула в небытие, а её муж Кэзуо с каждым днём всё больше походил на параноика, так как непонятно откуда возникающая ревность сводила его с ума. Сначала это былипросто придирки и словесные перепалки, затем в ход пошли избиения, один раз он даже бросил в Юмико ножом. К счастью, удар пришёлся рукоятью, и остался лишь небольшой синяк.

После работы Юмико сразу шла домой. Когда проблем с мужем не было, она не просто шла, а словно летела на крыльях любви, чтобы по приходу раствориться в объятиях любящего мужа. Когда же начались необоснованные обвинения в изменах, приходить домой вообще не хотелось, и она всё больше оттягивала этот момент, долго шатаясь по рынку, заходя в кафе и т.д. Идти от работы до дома - минут пятнадцать, она же приходила через два-три часа, что давало Кэзуо ещё больше поводов для ревности и истерик. Он даже начал намекать жене, чтоб она ушла с работы, но Юмико слишком её любила. Она работала швеей в небольшом ателье по пошиву одежды, и управлялась с ножницами, иголками и нитками так же мастерски, как фехтовальщик орудует своей шпагой.

Вот и сегодня Юмико просто стояла возле дома, провожая взглядом редких прохожих. Мимо иногда проходили влюбленные парочки, они перешёптывались, мило ворковали и смеялись. Юмико уже давно забыла о таком общении со второй половинкой. Её некогда цветущее лицо было словно покрыто шалью из отчаяния и усталости, в свои 24 года она выглядела на пять-шесть лет старше.

Начинало смеркаться, пора было заходить домой. Юмико знала, что ревнивец уже давно считает секунды её опоздания и рисует в голове картины, где она предаётся сладостным утехам в объятиях похотливых любовников. Вставив ключ, девушка с неохотой провернула его, каждый поворот ключа сопровождался щелчками, между которыми, казалось, проходила целая вечность. Юмико зашла в квартиру, было тихо, Кэзуо сидел на кухне, перед ним была наполовину выпитая бутылка «Сантори».

- Милый, я пришла, - Юмико старалась быть очень милой с мужем, хотя это редко помогало, поводов придраться у него всегда было в избытке.

- Я вижу. Как работа? - пробурчал Кэзуо.

- На работе сегодня было скучно, заказов в последнее время мало. Последние два часа пришлось просто сидеть и болтать с девчонками, пока рабочий день не закончился, - девушка хотела побыстрее заболтать мужа, так как по выпитому виски было видно, что его скоро начнёт клонить в сон, и этот день пройдет без скандала.

- Ясно. А с кем же ты болтала следующие три часа?

- Ни с кем, я заходила в кафе перекусить, потом на рынок, у нас закончились овощи.

- Не только овощи.

- А что ещё?

Кэзуо встал со стула.

- Ещё закончилось моё терпение, когда я спокойно выносил твоё враньё.

- Но я…

- Ты что себе надумала? Что можешь приходить от своих дружков, мило стрелять мне глазками, и я ничего не пойму? Перестань уже мне врать! Говори как есть, где ты была?!

- Я тебе уже всё сказала. И я тебе каждый раз говорю, никаких дружков у меня нет, и даже до тебя не было.

Кэзуо резко встал со стула, подскочил к Юмико, и, схватив её одной рукой за горло, грубо прижал к стене. Она слегка ударилась затылком.

- Ты ведь у нас красотка? – шепнул он ей. Этот шёпот звучал более устрашающе, чем любые истеричные крики.

- Что? Я тебя не поняла.

- Ты такая красивая. И знаешь себе цену, да? Твои любовнички, поди, при деньгах. Куда же мне, простому мусорщику, с ними тягаться, верно?

Впервые за эти дни Юмико стала переполнять злость. Нельзя было и дальше спокойно выносить все эти придирки и дурацкие домыслы, она решила сама сыграть в его игру. Оттолкнув Кэзуо, она сказала:

- Ну конечно же! Я часто им рассказывала о том, какой ты чёртов неудачник. Это так их веселит. Они богаче тебя, они обходительнее тебя, нежнее. В постели они великолепны! Что ты можешь им противопоставить? Их не нужно спрашивать «Я красивая?», чтобы услышать комплимент! Ты сам виноват в этом, чёрствый, несносный ублюдок!

Во время своей гневной тирады Юмико не заметила, как наливаются кровью глаза Кэзуо. По её расчётам, встречная агрессия охладит ревность мужа, и он сам перестанет верить своим догадкам. Но она просчиталась.

- Лучше бы тебе заткнуться, - прошипел Кэзуо.

- Ну, это не тебе решать, когда мне открывать рот и перед кем. И для чего…

- Скажи ещё хоть слово, дрянь, и… - в руке Кэзуо появился нож, но Юмико, видимо, не придала этому значения, она так увлеклась глумлением над мужем, что перестала здраво оценивать ситуацию.

- И что? Зарежешь меня? Положи нож, идиот, тебе больше подойдет пилочка для ногтей, большие размеры – это явно не твоё.

Одним прыжком Кэзуо пересёк кухню, повалил ещё недавно любимую жену на пол и приставил к горлу нож. Со словами: «Сейчас ты станешь ещё красивее!», - он провёл ножом по левой щеке, потом по правой. Брызнула кровь, раздался крик Юмико. Безумец попытался зажать ей рот, чтоб соседи ничего не услышали, но рука соскальзывала из-за крови. Тогда Кэзуо начал наносить удары ножом в живот, крича при этом: «Ну что, шлюха, хочешь комплиментов? Спроси ещё раз «Я красивая?», спроси, ну! Что же ты хрипишь, задай в последний раз этот вопрос!». Он продолжал бить ножом, пока тело не обмякло. Вся кухня была залита кровью. Ещё минуту новоиспеченный вдовец лежал рядом с мёртвым телом своей жены, смотря на её изуродованное лицо и бормоча под нос ругательства. К этому моменту он уже полностью протрезвел.



----------



Оказывается, даже работа мусорщика может принести пользу. Нет, там нельзя стать коррупционером, ибо не за что брать взятки. Но вот избавиться от трупа при такой работе очень легко, особенно, если коллеги также являются твоими закадычными друзьями. Кэзуо рассказал им печальную историю о том, как его жёнушка заявилась домой в изрядном подпитии с двумя какими-то проходимцами (о её любовных похождениях, которых никогда не было, он уже давно рассказывал друзьям, так что они поверили во всё сразу). И якобы эти два подонка избили его, да так, что он вырубился, а когда очнулся, то обнаружил на кухне окровавленный труп своей жены. На вопрос, почему он не обратился в полицию, Кэзуо ответил, что побоялся, что полиция не поверит, и обвинит во всём его. Но друзья поверили каждому слову и закрыли глаза на то, что, при очередном выходе на работу, Кэзуо забросил в мусоровоз большой сверток, туго обмотанный пакетами. На следующий день вдовец всё же обратился в полицию, но насчёт пропажи жены, дескать, она однажды не вернулась с работы. Жили они в довольно неспокойном районе, так что в полиции никто не удивился.

Через какое-то время на свёрток с телом наткнулись пара бродяг, которые жили на свалке. Полиция опрашивала мусорщиков на предмет обнаружения тела при выгрузке мусора, но все заявили, что ничего такого не видели. А так как в городе работает около 12 000 мусорщиков, сверять все показания или устраивать очные ставки было нереально. Когда домой к Кэзуо пришли полицейские с дурными вестями, он, как любящий муж, изобразил искреннее горе. Копы поверили и пообещали найти виновных как можно скорее. Но Кэзуо был уверен, что не найдут и даже надеялся на это.

Дрязги с трупом и полицией были улажены, и жизнь вернулась в привычное русло. Дом, работа, попойки с друзьями, случайные связи помогли Кэзуо забыть обо всех переживаниях. Его не мучала совесть, жена не являлась в ночных кошмарах, всё было так, как будто Юмико никогда и не существовала. Лишь изредка он вспоминал её милое личико.



----------



Воскресный вечер, сумерки, тишина и умиротворение. Кэзуо плёлся неровной походкой из бара, полной грудью вдыхая вечерний воздух. Настроение его было на высоте, в мыслях витала сладкая пустота, на лице была блаженная улыбка.

Подойдя к двери, Кэзуо достал ключи и сразу же уронил их. После виски трудно выполнять даже простейшие действия. Подняв ключи, он собирался уже открыть дверь, но боковым зрением заметил сбоку какое-то движение. Справа вдалеке был какой-то силуэт. Не придав этому значения, Кэзуо отвернулся к двери, но что-то заставило его снова посмотреть правее. Силуэт был уже ближе, при этом метров на пятнадцать. Как можно было преодолеть такое расстояние за секунду? Кэзуо крикнул:

- Эй, тебе не кажется, что в такое время не стоит шастать тут? Мало ли что может случиться?

Силуэт медленно двигался к нему. На свет фонаря вышла девушка в коричневом пальто. На лице её была марлевая маска.

- Слушай, если ты болеешь чем-то, лучше держись от меня подальше, поняла? – осторожничал Кэзуо. – Чего ты хочешь?

- Я красивая?

- Ч… ч.. что?

- Красивая ли я?

Холод пробежал по спине Кэзуо. Этот голос. Это был определённо голос Юмико. Но она же мертва, может просто совпадение? Испуганный вдовец медленно протянул трясущуюся руку к повязке на лице девушки и потянул вниз. На бледном лице зияли две резаные раны, мёртвые глаза смотрели прямо на своего убийцу, в них читалась бесконечная ненависть. Девушка не спеша достала из-под пальто длинные ножницы и снова спросила:

- Так что, я всё ещё красивая?

Не успел Кэзуо открыть рот, чтобы закричать, как Юмико начала наносить резкие удары в живот своего когда-то любимого мужа. Она кромсала его до тех пор, пока верхняя часть туловища не отделилась от нижней.

Юмико стояла и спокойно смотрела на две части человека, который когда-то лишил её жизни. Никакого облегчения не наступало. С неба не появился яркий свет, чтобы принять мстительный дух, добившийся своей цели, в свои райские объятия. Внутри всё так же была пустота и непреодолимая тяга убивать. Внезапно сзади раздался детский голосок:

- А что с дядей?

Юмико обернулась и увидела девочку пяти лет, которая с непониманием разглядывала окровавленное тело Кэзуо. Девушка не стала отвечать, что с дядей, теперь её интересовал лишь один вопрос, ответ на который может стать последним в жизни девочки:

- Красивая ли я?

@темы: крипи

---

котики))

@темы: арт

---

В поисках страха

Автор maxlight
Никогда не понимал природу человеческого страха. Вроде бы все элементарно - любой страх основан на подсознательном нежелании человека потерять что-нибудь важное для него, будь то здоровье, другой человек или материальные блага, но сложно судить о чем-то, если никогда не испытывал этого.
С самого раннего детства я проявлял чудеса хладнокровия и бесстрашия. Мне хорошо запомнился один эпизод, после которого, я полагаю, страх ушел из моего сознания. Как-то давным-давно (мне тогда было лет пять), я играл во дворе, запуская кораблики в небольшом ручейке. Внезапно за моей спиной раздался громкий собачий лай. Обернувшись, я увидел, как на меня несется огромная псина непонятной породы. Всем своим видом пес давал понять, что собирается мной полакомиться. Бежать смысла не было, поэтому я просто стоял и наблюдал, как собака стремительно сокращает разделявшее нас расстояние. Не знаю почему, но я был абсолютно уверен, что вреда она мне не причинит, поэтому спокойно смотрел ей в глаза. Страха или каких-нибудь других эмоций я не испытывал – мне было просто интересно. Оставив между нами пару метров, пес остановился и зашелся истошным лаем, видимо осознав, кто здесь хозяин. Я продолжал смотреть ему прямо в глаза. Это продолжалось с минуту, потом я развернулся и зашагал прочь, оставив пса наедине с его поражением. Мама, наблюдавшая эту картину из окна, подбежала, когда я уже почти подошел к нашему дому. В панике она расспрашивала, не испугался ли я и все ли в порядке, но я только улыбнулся. С тех пор я не знал страха, словно в голове сработал какой-то загадочный выключатель.
Позже, я стал взирать на страхи во вселенских масштабах. Такой философский подход позволил мне абстрагироваться от заурядных человеческих боязней. Родных у меня уже давно не было. Обзавестись собственной семьей никогда не входило в мои планы. А все остальное – просто пыль по сравнению с тем, что где-то, за миллионы световых лет ежесекундно целые галактики превращаются в космический прах. А кто я? Лишь песчинка на дне океана, которой нечего терять, кроме собственной жизни. Но для меня и самый большой человеческий страх – страх смерти был лишь пустым звуком. Просто, я четко осознавал, что жизнь моя не вечна, и, рано или поздно мой дух покинет свою бренную оболочку. Да, я верю в бессмертие души. Как бы парадоксально это не звучало, я считаю, что в мировой истории имеется масса фактов, подтверждающих существование мистики и бессмертия души.
Будучи взрослым, я пытался выяснить причины своей атипичной храбрости: ходил на приемы к самым разным врачам, читал толстые медицинские справочники, проходил обследования. Врачи как один разводили руками, томно смотрели, цитировали статьи неизвестных мне авторов, но не могли определить причины моей невосприимчивости к внешним угрозам. После очередного исследования головного мозга мне сказали, что возможно, все дело в миндалевидном теле, ответственном за чувство страха, а именно в неправильной его форме. Но такие ответы меня не устраивали, так как все обследования я делал с единственной целью – испытать это мифическое для меня ощущение испуга, выброса адреналина в кровь, ведь я не был лишен другого человеческого порока: любопытства. Вы знаете, как это бывает: вам нахваливают какой-нибудь фильм все ваши знакомые, и по телевизору только о нем и надрываются, на улице вы видите, как его рекламируют, и окончательно решаете для себя: «Все, сегодня непременно посмотрю». И вот он долгожданный момент – вы смотрите фильм, а после просмотра понимаете, что он совершенно не оправдал ваших ожиданий, и, на смену любопытству приходит злость и разочарование.
Я жил в этом разочаровании постоянно, поскольку искал страх каждый день. Прыжки с парашютом, американские горки, ужастики, драки, прогулки по ночному городу… о Господи, что я только не делал, но не приблизил заветное ощущение ни на йоту. Во время опасности мой мозг находился в состоянии равновесия и лишь воспринимал информацию, мгновенно подыскивая правильную модель поведения. Холодный расчет и точка. Никаких специфических эмоций. Меня даже редко что удивляло.
Устав от поисков острых ощущений, я решил, подобно репортеру – искателю сенсаций, герою фантастического романа Стивена Кинга «1408», отправиться в путешествие по самым страшным местам нашей необъятной Родины. Благо, будучи фрилансером, я всегда мог позаботиться о деньгах, необходимых для долгосрочного путешествия. Не медля, я занялся поиском самых страшных мест России и планированием маршрута. Анализ информации из интернета привел меня к выводу, что большинство зловещих мест находится за Уралом и в Якутии. Собрав в походный рюкзак все необходимые холостяцкие пожитки, я отправился покорять неизведанные и покрытые мраком места и постройки, прямиком в Зауралье.
Не буду утомлять читателя перечислением мест, в которых я побывал. Скажу одно – в большинстве случаев меня ждало разочарование: либо это были байки дореволюционных деревенщин, либо мистика старательно скрывала свои проявления от меня. Лишь одно местечко, среди всех позволило мне ощутить то, чего я так жаждал в полной мере. Чтобы не привлекать к жуткому месту отчаянных искателей приключений и не брать на себя ответственности за их души и психику, я не буду давать точных координат. Скажу лишь одно: это место находится в глухой Якутской тайге и представляет собой останки маленькой деревушки на 10-15 домов.
Согласно местному фольклору, когда-то это была родовая деревня, в которой проживало несколько семей, объединенных разной степенью родства. Жители занимались промыслом, тайга была к ним благосклонна, посылая свои дары, и жили бы они, припеваючи по сей день, если бы не одно «но». Как говорится в легенде, гуляющей по округе, сначала стали бесследно пропадать домашние животные. То есть вечером заперли животину в хлев, на замок закрыли, а с утра ее не нашли. Замок нетронутый висит. Следов борьбы нет, везде порядок. Призадумались тогда мужчины, стали на ночь оставлять часовых. Первые три ночи все было без происшествий, а вот на четвертую перебудил всех в деревне нечеловеческий крик, доносившийся из хлева возле крайнего домика самых молодых обитателей сельца. Пока мужики ружья зарядили, да добежали, крик утих. Открыли сарай, а часового нету! Все обыскали – ни-че-го… даже оружия не осталось. Жители-то народ суеверный, решили, что обозлился на них местный леший, и обосноваться здесь не даст. Стали собирать потихоньку пожитки, да готовиться к переезду. Вот только не успели они переехать…
Обитатели соседних деревень знали и о бедах своих соседей и об их намерениях, и, когда к назначенному сроку соседи не приехали, стали бить тревогу. Собрали небольшой отряд добровольцев из местных охотников и отправились выяснять причины задержки. Охотники, прибыв в деревушку, немало удивились, не обнаружив сельчан. Вошли в один дом - на столе стоят блюда обеденные, казан с едой, из казана пар идет, как будто только что с печи, вот только людей нет. Похожая картина была во всех домах, словно люди только что тут были, да попрятались все. Интересная находка ждала их в погребе дома, ближнего к лесу. Мальчонка лет семи сидел в погребе и никак не реагировал на вопросы толпы мужчин, обнаруживших его, только постоянно раскачивался и из глаз его текли слезы. Как потом выяснилось это был сын того самого часового, который первым пропал. С тех пор парнишка так и не заговорил – умом тронулся. Экспедиция благополучно вернулась обратно и разнесла дурную славу того места. С тех пор, прошло лет пятьдесят, а нога человека не ступала на запретные земли.
Как вы поняли, я, уже почти совсем разочаровавшийся в своих надеждах, решил заселиться на недельку в это зловещее местечко. Местные, узнав о моем решении, стали меня сторониться, и было заметно, как у них дрожат поджилки при одном только упоминании о давнишних событиях. Я закупил провизии, чтобы хватило на неделю, приобрел ружьишко и другие необходимые вещи, и направился навстречу очередному разочарованию (так я тогда думал).
Идти пришлось пару десятков километров по маршруту, любезно нарисованному местным шаманом на моей карте. Мне посчастливилось попасть в тайгу в такое благополучное время года, когда температура был привычной для меня: + 10 градусов по Цельсию. Я пробирался по охотничьим тропинкам в угрюмой тишине, изредка прерываемой криками неизвестных мне птиц. На полпути я решил устроить небольшой привал и дать отдохнуть утомленным ходьбой ногам. Перекусив хлебом с тушенкой, я внимательно осмотрел место своего привала. Благодать, вокруг зелено, свежо, вот только очень тихо. Это показалось мне странным. А еще я постоянно ощущал на себе чей-то взгляд, но это больше раздражало меня, чем заставляло нервничать. Причем сколько я не оглядывался – так и не смог обнаружить таинственного наблюдателя.
Перекусив, я продолжил свой путь, так как планировал определиться с местом для ночлега до темноты. Спустя пару часов, я увидел впереди силуэт избушки, а подойдя поближе, я убедился, что достиг своего пункта назначения. Настроение было отличным, солнце только начинало клониться в сторону горизонта, поэтому у меня была масса времени для выбора временного пристанища. Я окинул взглядом мрачную картину, представшую передо мной. Покосившиеся дома, местами поеденные плесенью. Заросшие сорной травой тропинки. Домашняя утварь и инструменты были разбросаны по дворам. Все указывало на то, что жители в спешке хватали только самое необходимое.
Я вошел в дом, который был наименее подвержен разрушительному действию времени и сырости. Добротно сколоченная изба встретила меня запахом гнили и старости, но внутри помещение сохранилось на удивление неплохо. Я занялся обустройством места для ночлега и постарался привести раритетную жилплощадь к приемлемому для проживания виду: протер толстый слой пыли со стола, открыл настежь окна и затопил печку. В погребе разыскал несколько керосиновых ламп и с их помощью осветил свое временное жилище. Поужинав, я вышел на улицу, с целью осмотреть другие дома, на предмет полезных в хозяйстве вещей. В сумерках призрак деревни выглядел зловеще, но меня это ни капли не смутило. Гнетущая тишина была почти осязаема, к тому же теперь я более явственно ощущал постороннее присутствие. Враждебное присутствие. По моим прикидкам это был хозяин этих мест, чей покой был нарушен моим несвоевременным визитом. Но так как я искал встречи с ним, то, сгорая от любопытства, ожидал, как же он себя проявит. Однако он (или оно?) не торопилось обнаружить себя. Осмотр соседних домов принес мне множество полезных в хозяйстве мелочей. Ради интереса я даже спустился в погреб, в котором нашли мальчишку, но ничего кроме обычного бытового хлама там не обнаружил. Вернувшись в «свою» избу я решил скоротать время до сна за чтением книги, которую я предусмотрительно прихватил с собой. Спустя час, сон смежил мне очи, и я, отложив книгу, задремал после долгой пешей прогулки.
В районе двух часов ночи мою дверь сотряс сокрушительной силы удар, от которого я тут же проснулся. Протирая глаза и обуваясь, я ощутил, как приятно сосет под ложечкой, в предвкушении встречи с ночным гостем. Стук не повторялся, но я без раздумий открыл дверь, ожидая увидеть там оборотня, призрак оперы, лешего… да кого угодно. Но за дверью никого не было. Это меня слегка озадачило, и я обошел дом вокруг, но ничего не обнаружил. Матерясь, я вернулся обратно и завернулся в спальный мешок. Но едва я сомкнул веки, как с улицы донесся топот и хлюпанье. Судя по шуму, путников было несколько. Я радостно вскочил и выбежал в сени. По размокшей от дождя тропинке, расположенной между двух рядов домов, шагал мужик, одетый в национальную одежду якутов. Одной рукой он держал веревку, к которой была привязана корова, голова его была опущена, и создавалось ощущение, что он старательно продумывает каждый свой шаг. Я окликнул его, но он проигнорировал меня, тогда я выбежал на дорогу и встал прямо на его пути, собираясь остановить шествие и выяснить, какого черта он шарится по ночам. Подойдя ко мне ближе, мужик поднял голову и произнес: «КЫРАА!», что в переводе на русский означает «проклятие» (я узнал это позже). Я успел разглядеть его лицо - оно было бледным, как простынь, а на том месте, где должны были быть глаза, я увидал лишь зияющие черные отверстия. Я хотел было продолжить наш диалог, но не успел, так как в этот момент его очертания стали менее четкими и, не дойдя до меня двух шагов, оба идущих просто растворились в воздухе! Я был очень удивлен, но не напуган, хотя с подобным явлением столкнулся впервые. В растерянности я вернулся в дом и, едва коснувшись подушки, провалился в тяжелый сон без сновидений.
Наутро, за чашкой кофе, я обдумывал события прошлой ночи. Теперь произошедшее казалось мне фантасмагорическим и нереальным, и я объяснил все специфичной атмосферой этого места, на почве которой у меня развились галлюцинации. Решив развеяться, я взял ружье с намерением пойти поохотиться в лес. Прихватив с собой немного еды и наполнив флягу водой, я отправился в путь, старательно нанося ориентиры на подробную карту местности, подаренную мне одним местным жителем. Мой энтузиазм значительно убавился, когда спустя три часа блужданий, я не встретил не только крупной дичи, но и даже рядовых зайцев, коих в это время водится немало. Вообще, складывалось ощущение, что место мертвое, даже солнечный свет тут казался каким-то тусклым и уставшим. Притомившись, я присел перекусить, и с досадой обнаружил, что последние сорок минут не наносил никаких ориентиров на карту и понятия не имел с какой стороны я пришел на опушку. Покончив с трапезой, я стал с компасом искать последний отмеченный мной ориентир, и по прошествии полутора часов, я, наконец, нашел замшелый валун, который уже встречал на пути. Собравшись с мыслями, я продолжил движение в выбранном по карте направлении, однако, спустя полчаса блужданий я оказался возле того же самого валуна. Я вновь попробовал выйти обратно к деревне, но еще через час оказался на том же самом месте. Тут я начал всерьез беспокоиться о своем рассудке. Я посмотрел на часы, в надежде понять, сколько же времени я провел, праздно шатаясь по тайге, но обнаружил, что минутная и часовая стрелки двигаются на большой скорости в противоположных направлениях. Это меня сильно озадачило, так как положение мое ухудшалось с каждой минутой: заготовленную пищу я уже давно съел, воды во фляге осталось меньше четверти, а солнце клонилось к закату. Тайга известна своим температурным непостоянством, а перспектива провести холодную ночь под открытым небом, меня совсем не радовала. Дневные променады сказались на моем состоянии, и я решил немного согреться, прежде чем двигаться дальше. Собрав сушняка, я приготовился развести костер, но открыв спичечный коробок, я увидел, что ни на одной спичке нет серы! Внутри лежали просто маленькие деревянные бревнышки. В этот момент я всерьез занервничал, потому как, трезво оценив свои шансы на выживание холодной ночью в тайге без пищи воды и огня, я понял, что угроза смерти от переохлаждения стоит очень остро. Стрелки часов продолжали бешено вращаться, сумрак сгущался, стояла натянутая тишина. В этой тишине хруст ломающихся неподалеку веток, прозвучал как пушечный выстрел, заставив меня собраться с мыслями. Я вскинул ружье, взвел курок и стал целиться в место возможного появления визитера. Судя по хрусту, мне казалось, что на опушку выйдет лось или кабан или еще какой-нибудь крупный представитель таежной фауны. Но тут хруст раздался в совершенно противоположной стороне, и я резко обернулся на звук. Никого не было видно, однако, я увидел, как промялась трава под двумя огромными тяжелыми ступнями в десяти метрах от меня. В этот момент, я впервые ощутил, как страх заключает меня в свои липкие объятия, а сердце начинает биться чаще, но все же тогда я еще был далек от паники. Недолго думая, я дуплетом выстрелил в предполагаемое местонахождение противника. Дробь пролетела сквозь «нечто», и, не причинив ему никакого вреда, застряла в дереве позади. В этот момент раздался оглушительный злобный смех, который показался мне даже громче выстрела. Неведомая сила вырвала ружье у меня из рук, и оно отлетело, с размаху ударившись о дерево. Та же сила, подхватила меня как пушинку и с силой впечатала в валун. Пока я приходил в себя, потирая ушибленные ребра, ввысь взлетел этот самый валун и стремительно обрушился вниз. Если бы я не успел вовремя откатиться в сторону, то наверняка окончил бы свою бесславную жизнь в таежной глуши. Я вскочил на ноги и помчался прочь от проклятой поляны, под раскаты устрашающего хохота. Теперь я чувствовал животный ужас, ведь одно дело сталкиваться с чем-либо рациональным, поддающимся объяснению, и совсем другое повстречать невидимое «нечто», предугадать действия которого абсолютно невозможно. Мой преследователь двигался на одном и том же расстоянии, не стремясь его сократить, но и не давая мне его увеличить. Мысли вихрем крутились в моей голове, сердце бешено колотилось, теперь я был совсем не рад переживаемым мной эмоциям. Тогда я еще не подозревал, что в этом адском марафоне все же была определенная логика. Внезапно во тьме я различил белесый силуэт, а повернув голову, заметил еще несколько. Сперва я подумал, что это люди, которые, быть может, смогут мне помочь, но приблизившись к одной из фигур, я с ужасом узнал моего вчерашнего знакомца. На этот раз он был без коровы, и проворно двигался в мою сторону, держа в руках массивный топор. Я понял, что это мертвые жители брошенной деревни. Хохот сзади не давал мне остановиться, а остальные фигуры обступали меня полукругом, оставляя мне только единственный вариант для отхода. Во тьме я не различал их лиц, но физически ощущал ненависть к себе. Действо напомнило мне травлю зверя, а фигуры, подобно охотникам гнали меня в капкан, но я пока не знал в какой. Нога моя угодила в яму, и я грузно упал на землю. Развернувшись в сторону преследователей, я едва успел прижаться к земле, как острое лезвие косы со свистом рассекло воздух в том месте, где секунду назад была моя шея. Надо мной стояла простоволосая женщина без глазниц! Не могу описать, что я чувствовал в тот момент, но ситуация вынуждала меня продолжать движение, несмотря на дикую усталость и полное измождение. Солнце давно зашло, и безумная гонка продолжалась в полной темноте. Дикий хохот и шум погони не давали мне остановиться ни на секунду. Я бежал, то и дело, натыкаясь на ветки, которые больно хлестали по лицу, а деревья подобно бездушным исполинам, смыкали свои плечи, не давая мне оторваться за счет смены траектории. Вскоре лес начал редеть, и я оказался на краю утеса. Из-за темноты я не мог оценить его высоту, а злобный смех и топот мертвецов приближались ко мне. Вот какой была моя ловушка – либо прыгать в бездну, либо погибнуть от рук неизвестных сил. Времени на раздумья у меня не было, и я решил прыгнуть. Под утесом был пологий склон, как мне показалось градусов в 75. Приземлившись на него, я покатился вниз на большой скорости, при этом дико крича. Не знаю, сколько я катился, но сильнейший удар о какое-то препятствие выбил из меня сознание.
Очнулся я от яркого света, и, оглядевшись, обнаружил себя на больничной койке. В палате я был один, подключенный к капельнице и большому множеству разных приборов. Осмотрев свое исхудавшее тело, я увидал огромное количество ссадин, царапин и гематом, а голова моя была завернута в бинты, среди которых был лишь маленький разрез для глаз. Когда пришел врач, я выяснил, что лежу в интенсивной терапии уже третий день в бредовом состоянии. Меня полумертвого нашли грибники за 80 километров от проклятой деревни! Эта цифра не укладывалась у меня в голове. Пройти такое расстояние по пересеченной местности за такое малое время просто нереально.
Прошло три месяца. Чтобы резюмировать свой невероятный рассказ скажу, что с тех пор у меня напрочь отпало желание искать новые ощущения. От громких звуков периодически дергается правое веко. Лично я, так и не смог понять, что же на самом деле со мной случилось. Но своя версия произошедшего у меня имеется: ночной гость хотел меня предупредить о проклятии тех мест, либо же он сам меня проклял. То, что случилось в лесу, среди местных называется «морок». Якуты говорят, что леший меня одурманил. Я бы рад все списать на галлюцинации, да шрамы на теле слишком реальные. Безусловно, я столкнулся лицом к лицу с каким-то могущественным злым духом, но почему он меня не прикончил до сих пор остается для меня загадкой. Я надеялся, что все прекратилось, но вчера вечером, когда я читал книгу перед сном, в соседней комнате раздался приглушенный злобный смешок. Может мне просто показалось?

@темы: фик